– Можешь не беспокоиться, – пообещал я.

    – Мне будет приятно иметь тебя своим рабом. Я всегда хотела иметь красивого раба-мужчину.

    – Хватит, успокойся, – оборвал я её.

    – Да, хозяин, – послушно сказала она.

    Я снял с неё шелка наслаждения и отбросил их в сторону.

    – А теперь я хочу оценить поцелуй моей рабыни, – распорядился я.

    – Да, хозяин, – отозвалась она.

    – Наполненный страстью поцелуй, – предупредил я.

    В притворной страсти она прильнула ко мне губами.

    Взяв её за ошейник, я оторвал её от себя, повалил на пол и прижал спиной к густому ворсу ковра.

    Она смотрела на меня с робкой недоверчивой улыбкой.

    Я ухватил рукой вдетое ей в нос тачакское колечко и слегка потянул.

    – Ой! – воскликнула она от боли, на глазах выступили невольные слезы. – С девушками так не обращаются!

    – Ты не девушка, – напомнил я. – Ты – рабыня.

    – Верно, – с несчастным выражением лица согласилась она и отвернулась.

    Я почувствовал легкое раздражение.

    Она подняла на меня глаза и удивленно рассмеялась.

    Я начал целовать её шею, грудь, покрывая поцелуями её тело, изгибавшееся в моих руках.

    – Я знаю, что ты делаешь, – заметила она.

    – Что именно? – поинтересовался я.

    – Ты пытаешься заставить меня почувствовать себя обладаемой.

    – Вот как?

    – Да, но пока твои старания успеха не имеют.

    Я и сам начал ощущать некоторый скептицизм. Она повернулась в моих объятиях на бок и искоса посмотрела на меня.

    – Горианцы утверждают, – вдруг со всей серьезностью произнесла она, – что каждая женщина, сознает она это или нет, страстно желает хотя бы на один час стать рабыней – совершенной рабыней – в руках мужчины. Не так ли?

    – Помолчи, пожалуйста, – отмахнулся я.

    – Нет, каждая женщина, каждая, ведь гак?

    Я не мог понять, к чему она клонит.

    – Видимо, да, – признал я.

    Она рассмеялась.

    – Ну, вот! – торжествующе воскликнула она. – Я сейчас лежу обнаженная в объятиях мужчины, в рабском ошейнике. Думаю, нет никаких сомнений в том, что я – женщина!

    – Мне кажется, в настоящий момент – не до конца!

    С минуту она смотрела на меня с гневом, затем лицо её осветилось улыбкой.

    – Те же горианцы говорят, – с прежней серьезностью заметила она, – что в ошейнике женщина может быть только женщиной.

    – Наиболее ошибочна, конечно, теория, утверждающая, что каждая женщина страстно желает сделаться хотя бы на час рабой мужчины, – проворчал я.

    Она пожала плечами, уронив голову на плечо.

    – Возможно, – согласилась она. – Велле это неизвестно.

    – Ну, может быть, Велла это выяснит.