|
Намечался отдых - и чай. Соскочив с коня и поводив его, как и полагалось, несколько минут, Арцеулов поразился, как мало устал. "Интересно, сколько мы проскакали?" - мелькнуло в голове. Кажется, они прорысили по ущелью верст двадцать. А если считать по тому, что мерещилось... Степа, отпустив коня отдыхать, уселся прямо на землю, по-прежнему хмурый и задумчивый. Молча достав пачку, он выдал Арцеулову предпоследнюю папиросину, согнул "гармошкой" доставшуюся ему последнюю и так же молча стал пускать кольца дыма в бесстрастное небо. Арцеулов, настроение которого несмотря ни на что почему-то заметно улучшилось, был готов в очередной раз доставить себе удовольствие и поязвить в адрес краснопузого, но вид у Степы казался слишком уж не располагающим. Поэтому капитан начал иначе: - Все о двери думаете, Степан? Косухин молча кивнул, хотя думал он в этот момент совсем о другом. - Ну и как? - продолжал между тем Арцеулов. - Посоветовались с Марксом? - Ага, - Степа хотел было ограничиться этим исчерпывающим ответом, но внезапно его охватила злость - и на себя, и на недобитого контрика, а еще больше на то, что Косухин не мог обозначить каким-либо внятным словом: - Хочешь, Ростислав, порадую? Капитан вопросительно поглядел на Степу. - Не знаю, чего ты там увидел, а вот мне старик накрутил, будто большим начальником стану... - Поздравляю! - Слушай дальше, беляк... И Степа, сам не понимая зачем, как мог, рассказал белому гаду Арцеулову все: и про орден, и про стройку, и про сухорукого с трубкой, и про приклады, падающие на его распростертое на полу тело... - Вот так... - выдохнул он, и сразу же стало легче. - Ну чего, белая кость порадовался? - Нет, - иногда Арцеулов умел отвечать столь же односложно. - Врешь, - скривился Косухин. - Знаю вас, беляков... - Плохо знаете... Между тем галдящие воины Джор-баши уже возились возле горящего костерка, на котором грелся котелок с водой. Арцеулов вспомнил, что после всех неприятностей лишился не только оружия, но и кружки с котелком. - А ты чего увидел? - поинтересовался Степа. - Небось, как наших к стенке ставишь? То-то гляжу, веселый. Арцеулов хотел ответить резко, но, взглянув на Степу, несколько снизил тон: - По-моему, господин Косухин, судя по вашим словам, с вами разобрались не наши, а как раз ваши. Революция - это свинья, которая жрет своих детей... - Сам придумал? - Нет, это не я. Это Камил Демулен, тот, что Бастилию штурмовал. Так что меня не вините. Поищите среди ваших, как их там - Венцлавов, что ли? Помнится, он уже хотел вас благословить. |
