Страх улегся, только изредка, напоминая о себе, покалывал парня острым жалом.

Он не знал, что пред"явленные патрулю документы получены бандитами у Николаева, который в свою очередь добыл их при посредстве Молвина. Правда, разворотливому и хитрому помощнику советника Президента было неизвестно для какой цели он передает двоюродному брату «корочки». Тот об"яснил: чисто коммерческие дела, никакого криминала, машины, перевозящие товары, часто останавливают даже обыскивают. Теряется дорогое время, банк терпит убытки. Следовательно, теряет прибыль вкладчик Молвин…

Иномарка поворачивала то вправо, то влево, разворачивалась и мчалась в обратном направлении. С тем, чтобы снова развернуться. Пассажиры угрюмо молчали. Золотозубый работал языком за всех – анекдоты, пикантные историйки, откровенные повествования о ночах, проведенных с женами известных артистов и политиков сыпались из него, как крупа через прорехи в мешке.

Напарники анекдотиста изредка подавали подбадривающие смешки. Похищенный помалкивал – ему было не до зубоскальства.

Наконец, машина остановилась возле под"езда одной из жилых башен.

– Прибыли, ваше превосходительство, – оповестил пленника главарь. – Иди за мной.

Можно было бы и не приказывать – сопровождающие снова взяли Валерку под руки и повели в под"езд. Зашли в лифт. Загораживая широкой спиной кнопки, золотозубый нажал на одну из них.

Обычная московская квартира. Для семьи со средним достатком. Три комнаты, две – смежных, одна – небольшая – с отдельным выходом в кухоный коридорчик. В нее и завели пленника.

– Похавать нет желания? – заботливо спросил главарь.

– Спасибо, сыт. Давайте поговорим – мне домой нужно…

– Придется потерпеть до утра. Базарить с тобой будет босс, сейчас он занят… Не штормуй, дружан, все образуется. Обедать станешь вместе с предками…

Обещание – малоприятное, до завтрашнего обеда мать с ума сойдет, «скорую» придется вызывать. Отец поставит на уши всю московскую милицию.

– А ускорить нельзя?

– Банкует босс, я – шестерка. Он цынканет – мы выполняем… Ништяк, обойдется… Если не хочешь спать, может распишем пулечку? По гусарски – втроем: я, ты, и Водила?

Отказываться не менее опасно, чем соглашаться. Валерка слышал – преступники легко меняют свое настроение. От дружбы и любви до варварских пыток и убийства. Лучше не рисковать.

– Не умею играть в преферанс – не приходилось.

– Мигом научу, – обрадовался главарь. – Капусту имеешь?

Валерка развел руками – откуда? Оставшихся от гордеевского дара триста или четыреста рублей для похитителей – не деньги. Они, наверняка, прокручивают миллионы.

– Тогда – спи, – разочаровался золотозубый. – Набирайся силенок для базара с боссом.

Какой там сон, когда голова кругом идет!

Прежде всего, почему его задержали? Потом – что за босс, с которым предстоит «базарить»? По какой причине его не пытают, вообще не задают ни одного вопроса? По мнению Чудина, бандиты просто обязаны привязать голого парня к стулу или к столу, поставить на пузо раскапленный утюг, загнать в задницу электропаяльник. То есть, поступить по всем правилам, принятым в бандитском сообществе.

Вместо пыток и допросов, парнишка лет семнадцати с синяками под испуганными глазищами принес задержанному ужин. И не просто воду с ломтем хлеба – варенную курицу с кетчупом, несколько разрезанных пополам помидоров, зеленый лук. Дымящееся в расписной чашке кофе, вазочка с черной икрой.

– Это… мне? – заикаясь задал Валерка глупейший вопрос.

– А кому же еще? – удивился малолетний бандит.