|
На поверку ты оказался не самоуверенным баловнем судьбы, которому на все и всех наплевать, а добрым, благородным человеком, у которого в груди бьется любящее сердце. И ты из за этого расстроен, не так ли? – К чему ты клонишь? Что тебе напела эта несносная девчонка Синджен? И не делай из меня какого то дурака. – Синджен действительно мне много чего рассказала. Пока ты всеми правдами и неправдами скрывался от меня, я приперла ее к стенке и «несносная» девчонка выложила мне все. Она поначалу боялась, бедняжка что я возьму ружье и застрелю тебя. Потом, поняв, что я вовсе не такая кровожадная, какой она – да и ты меня считали, она начала рассказывать о твоих любимцах, о том, что ты не хочешь, чтобы кто либо вмешивался в твои с ними отношения, что даже твои родственники не знают о детях, что она сама узнала о них случайно. Ты считаешь, что эти дети – твое личное дело, ты тратишь на них свои собственные деньги, те деньги, что оставил тебе в наследство дядя Брэндон. Бедный дядюшка, как предполагает Синджен, наверное, не раз перевернулся в гробу от твоей филантропии, но он, понятно, не в силах помешать тебе. Зато те добрые дела, что ты творишь с помощью денег дяди, помогут ему попасть в рай, так, во всяком случае, думает твоя сестра. – Моя сестра… Она ведет себя безобразно, а язык у нее как помело. Она, видимо, рассказала тебе и о квартальных встречах, чтоб у нее язык отсох! София удивленно посмотрела на мужа. – А а, – удовлетворенно сказал он, – болтушка кое о чем все таки умолчала. Забудь о том, что я сказал, Софи. – Забыть? Ни за что! С какой стати? Немедленно выкладывай, что это еще за квартальные встречи такие? Я жду. Райдер выругался. – Ругайся, сколько хочешь, – заметила его жена, – тебя это не спасет. Итак? – Вот черт. Ну ладно. Дуглас и я регулярно, раз в квартал, встречались в его кабинете и пересчитывали моих детей. Ты понимаешь, время от времени появлялись новые ребятишки. Дуглас считает их всех моими внебрачными детьми. – Представляю, как он изумится, когда узнает правду! – Он ее никогда не узнает. Это не его дело. – Ах, это не его дело? Какой ты благородный и бескорыстный, мне прямо плакать хочется от умиления! – Кстати, советую тебе держать язык за зубами, Софи. И по поводу детей, и вообще… Будь я проклят! Я не заслужил твоих насмешек! В конце концов я не подлец какой то. Я благородно обошелся со своими любовницами; я каждой дал приданое, снабдил списком подходящих кандидатур для брака, а тем, кто не собирается пока выходить замуж и отправляется в Лондон устраивать свою судьбу, я выделил приличную сумму на содержание. И все эти женщины локти кусают от досады, что потеряли такого замечательного любовника, как я… София весело рассмеялась. – Какой же ты смешной, Райдер! – воскликнула она. – И знаешь почему? Ты хвастаешься своими любовницами, выставляешь напоказ свои победы над женщинами, гордишься ими, а про детей не хочешь говорить никому, держишь в тайне их существование. Странно, что твой брат так плохо тебя знает и наивно верит тому, что все они – твои. Мужчины твоего типа если уж и пускают женщину к себе в постель, то принимают меры предосторожности. – Дуглас всего лишь год назад вернулся со службы в армии, – вздохнул Райдер, – и он не особенно вникает в мои дела, тем более что мой успех у женщин ни для кого не секрет. Дуглас не меньше других был изумлен моей женитьбой и, похоже, не очень то верит в то, что я буду хранить верность своей жене. Ну, это его дело, верить или не верить. Кстати, у него тоже есть внебрачный ребенок, девочка, ей примерно столько же лет, сколько Дженни. – Хотелось бы мне знать, какова будет реакция Дугласа, когда он приедет в Чедвик хаус и увидит кучу детей. – Проклятие! Черт бы побрал Джейн и ее болезнь! Как некстати все произошло! – Хорошо, что Чедвик хаус большой, всем хватит в нем места. |
