Дарья Донцова. Свидание под мантиейДаша Васильева: Любительница частного сыска Даша Васильева – 51
Глава 1
Если гость с широкой улыбкой на лице говорит хозяевам: «У вас маленькая уютная квартирка», – то скорей всего он имеет в виду, что его пригласили в тесную конуру, донельзя заставленную мебелью. Я посмотрела на ярко накрашенную девушку, которая произнесла эту фразу, и поманила официантку. Думаю, надо заказать еще чая, похоже, разговор предстоит долгий. Или лучше выпить кофе? – Что желаете? – спросила официантка. Я взглянула на свою собеседницу. – Еще латте? – Давайте, – согласилась та. Когда официантка, получив заказ, ушла, моя соседка по столику с подростковой запальчивостью воскликнула: – Почему она так выслуживается? «Что желаете?» Улыбается, кланяется. Неужели ей не противно перед всеми на коленях ползать? – Это работа, – ответила я, – владелец ресторана велит облизывать клиентов. Девушка, похоже, ваша ровесница, может, она студентка и ей нужны деньги. Клиенты дают щедрые чаевые. И, Ксения, бывают люди, которым приятно услужить другим. – Рабская психология, – фыркнула Ксюша, – не понимаю, как можно бегать с тарелками туда-сюда? Или, что еще хуже, работать горничной! Позавчера Светка Самойлова позвала всю нашу группу к себе на шашлыки. Я понимала, что у нее в жизни сплошной шоколад, но чтобы так! Честное слово, я чуть не зарыдала от зависти и злости, увидев огромный трехэтажный дом, здоровенные комнаты, спальню Светки, забитую плюшевыми игрушками, горничных, которые, кланяясь, протягивали гостям домашнюю обувь. Я, конечно же, отличилась, посмотрела на сланцы и рявкнула: – Никогда не переобуваюсь в гостях! И как поступила домработница? Думаете, стукнула меня по башке тапками? Скорчила презрительную физиономию и процедила сквозь зубы: «Тащат сюда нищету убогую, никакого воспитания»? Или заорала: «Светлана Михайловна, я полы только что помыла, а ЭТА капризничает»? Вот и не угадали! Прислуга мухой метнулась куда-то, через секунду примчалась с влажной салфеткой в руках, встала передо мной на колени и, прежде чем я успела ахнуть, протерла мои отнюдь не чистые сапоги со всех сторон, а потом приветливо сказала: – Вы правы, в своих как-то удобнее. Просто у нас в доме очень натоплено, вот мы и приносим домашнюю обувь. Если станет жарко, вы только скажите, я мигом вас переобую! Прикиньте! Горничной стукнуло лет пятьдесят, а она ползает перед студенткой на карачках. Через полчаса рассекания в зимней обуви я и в самом деле вспотела, у Самойловых топили как в террариуме, но глупое упрямство не позволило мне переобуться. Около полуночи Светка пошла провожать тех, кто не остался ночевать: Катьку Фомину, старосту Мишку Лукина и меня. – Спасибо тебе, – верещала Катька, обнимая Светку, – никогда так не гуляла! – Да, точняк, – подхватил дурак Лукин, – я готов приезжать к тебе каждые выходные. – И я рада вас видеть, – улыбнулась Самойлова, – но часто приглашать не могу! – День приема нищеты раз в году? – не удержалась я от ехидства и замерла в ожидании реакции хозяйки. Мне очень хотелось разозлить ее. Светка улыбнулась и грустно сказала: – Мама у меня запойная, сейчас в клинике лежит, поэтому в доме тихо. Но во вторник она вернется, и тогда цирк начнется. Не обижайтесь, ребята, в ее присутствии невозможно отдохнуть, поэтому я жду, когда она «белочку» поймает и в наркологии окажется, тогда могу вечеринку устроить. |
