|
Так уж распорядилась судьба, что никого из близких, кроме тебя, у меня нет. Деньги принадлежат Егору. Стоя на краю могилы, мне хочется думать, что брат будет хорошо обеспечен и не совершит тех глупостей, что допустила я. Зная твою безукоризненную честность, Николаша, верю - ты найдешь Егорушку и передашь ему завещанное. Последний известный мне его адрес - Новокисловский проезд, 29, Егор Валентинович Платов. Скорей всего, там живут сейчас люди, которым известно его нынешнее местопребывание. Николашенька, ни в коем случае не обращайся ни к моему мужу, ни, тем более, к свекрови. Знай - это они убили меня, хотели получить квартиру, провинциалы. Коленька, как только получишь доллары, сразу отвези Егорушке, он очень нуждается. И помолись за меня, несчастную, наивную и глупую. Прости за все, прощай, твоя Настя". Поезд, покачиваясь, нес меня сквозь тьму. Пассажиры мирно занимались своими делами, читали, зевали, глазели по сторонам. Я сидела, вцепившись обеими руками в сумочку, боясь, что какой-нибудь воришка влезет внутрь. Дома радостные собаки кинулись ко мне со всех лап, виляя жирными хвостиками. - Ладно вам, девочки, - пробормотала я, стягивая куртку, - гулять еще рано, кушать тоже не положено, идите спать. Раздался стук костылей, и в коридоре показалась прыгающая на одной ноге Юля. - Хорошо, что мне не надо выходить пописать на улицу, - хихикнула она. Я вздохнула и отправилась на кухню жарить котлеты. Ей-богу, Юле иногда в голову приходят дикие мысли. Не успела я бросить комочки фарша на сковородку, как влетел красный Кирюшка и выпалил: - Все ты виновата! От неожиданности мои руки разжались, и кусок фарша шлепнулся прямо перед носом Ады. Не веря своей удаче, мопсиха проглотила неожиданное угощение и плотно уселась у плиты, явно собираясь дождаться следующего подарка судьбы. - Что я сделала? Кирилл беззвучно вытащил из грязного ранца потрепанный дневник. В графе "Русский" стояло две двойки. - Не понимаю... - А и нечего понимать, - взвился мальчишка, - раз в жизни попросил - и вот результат. - Объясни толком. - Сочинение про городничего... - Ну? - Я спросил, что написать, а ты велела - искорени взяточничество, посади чиновников и Хлестакова в тюрьму. - Что же в этом плохого? - А то, - забубнил Кирюшка, - селедка вонючая сказала... - Кто? - Училка по литре и русишу, Татьяна Павловна, никогда не моется. Так вот, селедка вонючая заявила, что не просила писать фантастический рассказ. Говорит, взяточничество неискоренимо, а чиновники всегда избегут наказания. - Так что она хотела? - Не знаю. Маша Родионова написала про чистые улицы и получила пятерку. Ну да ей всегда "отлично" ставят! - Вторая пара за что? - За грамотность, - пригорюнился мальчишка, еле сдерживая слезы. - Ну уж тут я ни при чем. Кирилл сел на табуретку и зарыдал. Я прижала его голову к своему животу и пробормотала: - Ну, ну, выход из безвыходного положения там же, где вход. - Хорошо тебе говорить, - плакал Кирюшка, - а у меня круглое "два" везде выходит. - Почему? Мальчишка высморкался в кухонное полотенце и безнадежно ответил: - По математике злобный карлик... - Кто? - Ну учительница, мы ее так прозвали... Обиды полились из него рекой. Математичка тараторит, как ненормальная, объясняет быстро, понять невозможно. Потом притормозит, окинет класс взором и ехидно уточняет: - Материал настолько прост, что усвоит даже имбецил. |
