Был конец лета 1977 года, и они направлялись в гости к Джорджине и Юлиану, собираясь провести с ними неделю. В последний раз они виделись с ними два года назад. Джорджу мальчик показался тогда несколько странным, и он неоднократно говорил об этом – конечно же, не Джорджине и тем более не Юлиану. Он поделился своими наблюдениями с Анной, когда они остались наедине.

– – Забавный малыш? – он удивленно приподнял бровь. – Думаю, можно называть это и так. Но я бы скорее назвал его странным. И насколько я мог судить во время нашего последнего визита, он мало изменился с тех пор. Странный ребенок превратился в странного юношу.

– Ну, Джордж! Это же просто смешно. Все дети так не похожи друг на друга. Просто Юлиан чуть больше отличается от остальных. Вот и все.

– Послушай, – начал Джордж. – Когда этот ребенок появился у нас, ему не исполнилось еще и двух месяцев, но у него уже были зубы! Острые, как иглы, зубы! И, помнится, Джорджина говорила, что он родился с ними. Вот почему она не могла кормить его грудью.

– Джордж! – укоризненно, даже немного резко, прервала его Анна, напоминая о том, что на заднем сиденье машины сидит Хелен, их дочь, – очаровательная, в некоторых отношениях не по летам развитая шестнадцатилетняя девушка.

Хелен намеренно громко вздохнула и обратилась к матери.

– Мама! Мне уже давно известно, для чего существует женская грудь, помимо того что естественным образом привлекает к себе внимание противоположного пола. Пора бы тебе перестать считать эту тему запретной для меня, исключить ее из списка табу!

– Список табу! – усмехнулся Джордж.

– Джордж! – на этот раз еще резче одернула его Анна.

– На дворе тысяча девятьсот семьдесят седьмой год! – саркастически произнесла Хелен. – Но об этом по‑прежнему не следует знать! Во всяком случае в этой семье. Я имею в виду – о том, что кормить ребенка грудью вполне естественно. Или я не права? Более естественно, чем позволять тискать ее, сидя в заднем ряду какого‑нибудь захудалого кинотеатришки.

– Хелен! – Анна обернулась к дочери и гневно сжала рот – Это было так давно! – Джордж полупечально‑полунасмешливо взглянул на жену.

– Что было? – быстро спросила она.

– Когда я в последний раз тискался в киношке, – ответил он.

– Это все твое воспитание! – в негодовании обратилась к мужу Анна. – Ты всегда обращался с ней, как со взрослой.

– Потому что она почти взрослая, – ответил он. – Анна, дорогая, мы можем руководить ими только до определенной поры, а потом у них начинается своя, самостоятельная жизнь. Хелен здоровая, умная, веселая и красивая девушка, и она не курит марихуану. Она уже четыре года носит бюстгальтер, и каждый месяц у нее...

– Джордж!!!

– Табу! – хихикнула Хелен.

– Так или иначе, – в голосе Джорджа послышалось раздражение, – мы говорили не о Хелен, а о Юлиане. Хелен, я считаю, вполне нормальная девушка. А вот ее кузен, точнее двоюродный кузен, – нет.

– В чем конкретно? – возразила ему Анна. – Приведи мне хотя бы один пример! Ты говоришь, что он ненормален. В чем именно это проявляется? Его интеллект выше или ниже нормального?

– Как только речь заходит о Юлиане, – вмешалась в разговор Хелен, – у вас всегда дело кончается ссорой. Неужели он действительно стоит того?

– Любимчик твоей матери, – бросил через плечо Джордж. – Джорджина – ее кузина, а Юлиан – сын Джорджины.