— Боже мой! — прошептала Эстер. — Сейчас вы говорили о безумии, неужели?…

— Да, вы были сумасшедшей.

— Но я вылечилась!

— Да.

— И никогда не сойду с ума?

— Никогда.

— Что сталось с теми, кого я любила, во время моего долгого сна?

— Мы, без сомнения, узнаем это, когда вы нам ответите.

— Расспрашивайте меня, я готова.

— Одна особа, по имени мадам Амадис, отвезла вас в Брюнуа, чтобы скрыть ваши роды?

Эстер покраснела, как молодая девушка.

— Да, — ответила она едва слышно.

— Вас лечил доктор Леруа?

— Да, он был ко мне очень добр. Наконец, мой ребенок родился. Я едва слышала, что происходило вокруг меня, я была очень слаба. Я смутно понимала, что моя жизнь в опасности. Тогда в комнату вошел священник в сопровождении нескольких незнакомых мне лиц. Этот священник спросил меня: согласна ли я взять в мужья человека, которого я любила больше всего в мире… Радость не может убить, так как я жива… И несколько минут спустя мой сын имел имя, а я стала герцогиней де Латур-Водье. — Эстер замолчала.

Всеобщее удивление и восклицания встретили имя, произнесенное ею.

— Герцогиня де Латур-Водье?… — с удивлением повторил Анри.

— Да. Человека, которого я любила и который стал моим мужем, звали Арманом Сигизмундом герцогом де Латур-Водье. Он был пэром Франции, и мой сын будет носить титул своего отца.

Анри страшно побледнел.

Ужасная мысль мелькнула у него в голове. Он спрашивал себя: в какой роковой, а может быть, и кровавой драме замешано имя де Латур-Водье?

Рене Мулен, вспомнив то, что говорил бывший нотариус Гусиное перо Жану Жеди, начинал думать, что, может быть, преступник действительно был герцог Жорж де Латур-Водье.

— И вашего ребенка поручили доктору Леруа? — дрожащим голосом спросил Анри.

— С той минуты, как я услышала выстрел, я больше ничего не помню. Но здесь, сейчас, я видела человека из Брюнуа, я боролась с ним, как и тогда. Он был сильнее, я упала и потеряла сознание от сильного толчка.

— Этот человек был здесь?… — воскликнул Анри. — Это безумно и невозможно!…

— Нет, — поспешно ответила Эстер, — и я его видела, узнала и бросилась к нему, как двадцать два года назад, чтобы защитить моего сына. Он постарел, его щеки ввалились, волосы поседели, но лицо и взгляд остались те же. Клянусь Богом, что это он!

Анри был поражен.

Все молчали, так как думали одно и то же, угадывали ужасную тайну.

— А теперь, — вдруг сказала Эстер, — ваша очередь отвечать. Что произошло со времени катастрофы в Брюнуа? Что делает Сигизмунд, муж мой?

— Умер двадцать лет назад, — ответил Рене.

— Умер… — повторила Эстер, у которой слезы хлынули из глаз. Но через несколько минут она вытерла их и спросила: — А мой сын?

— Ваш сын, вероятно, был поручен доктору Леруа. В вечер смерти вашего мужа, герцога Сигизмунда, доктора Леруа завлекли в западню и убили. Ребенок исчез.

Эстер с отчаянием ломала руки.

— Мой ребенок исчез?… Итак, я спала двадцать два года для того, чтобы не увидеть его в минуту пробуждения… Это невозможно!… Что я сделала, чтобы заслужить такое ужасное наказание?…

— Я подам вам надежду, может быть, тщетную, — сказал Рене, — но тем не менее не думаю, чтобы Бог мог поразить вас так жестоко и отказать в радости обнять вашего сына.