— Вы не угадываете, что он может нам сообщить?

— Нет.

— Вы не думаете, что нам угрожает какая-нибудь опасность?

— Нет.

— А дело фиакра номер 13?

— Оно мне кажется похороненным навсегда. О нем не говорят больше и скоро забудут.

— Какие последствия имела смерть Жана Жеди?

— В префектуре об этом ничего неизвестно. По всей вероятности, полицейский комиссар того квартала констатировал самоубийство и дело этим кончилось. Я не хотел наводить справок, боясь скомпрометировать себя, но, проходя мимо, видел, что дом заперт и там все тихо. Может быть, его смерть еще до сих пор неизвестна. Он занимал отдельный домик, стоящий в глубине двора; он часто уезжал, и, может быть, его считают теперь отсутствующим.

— А Рене Мулен?

— Все еще в провинции. Но вы сами, сударыня, не имеете никаких известий от герцога?

— Никаких. А между тем я писала ему относительно предполагаемого брака его сына и моей дочери, но он ничего не ответил.

— Сударыня, — сказал Тефер, — если вам угодно, я сообщу вам мои опасения…

— Ваши опасения?… Они у вас есть?

— Да.

— Относительно герцога?

— Да.

— Вы думаете, что он хочет сплутовать? Вы думаете, что он выдаст нас правосудию?

— Правосудию? Нет, так как он знает, что мы стали бы говорить, но мы его сообщники, мы его стесняем, он глядит на нас, как на врагов, а когда дело идет об устранении врагов, он ни перед чем не останавливается.

— Не думаете ли вы, что он завлек нас в западню?

— Кто знает?

— Я с трудом верю этому. Я очень хорошо знаю Жоржа, — он способен действовать только тогда, когда чувствует, что его поддерживают. А теперь он один, его энергия иссякла, и я убеждена…

Клодия не закончила, Тефер схватил ее за руку.

— Слышите?… — вскричал он. — В саду ходят!

— Это может быть герцог…

— Я убежден, что нет.

— Почему?

— Прежде чем уехать из Парижа, он дал мне ключи от сада и от дома и может войти только тогда, когда я ему открою. Следовательно, нужно было перелезть через стену. Я слышу шаги нескольких человек… Герцог хочет отделаться от нас. Горе ему!…

Говоря это, бывший инспектор вынул из кармана два револьвера.

— Что вы хотите делать? — с испугом спросила мистрисс Дик-Торн.

— Слушайте, — сказал Тефер. — Служа герцогу, я заработал целое состояние и всегда ношу его с собой, чтобы быть готовым бежать. Я буду защищаться, так как знаю, что ожидает меня, если я попаду в руки полиции. Но у меня есть предчувствие, что это не полиция, а люди, нанятые герцогом, чтобы отделаться от нас. Способны ли вы помочь мне?… Выбравшись отсюда, мы зайдем за вашей дочерью, и я беру на себя увезти вас за границу.

— Вы?… — вскричала Клодия. — У меня нет недостатка в энергии, но я не вооружена.

— Вот вам револьвер.

— Благодарю. Куда бежать?

— Мы можем перелезть через стену сада, которая выходит на пустырь.

— Идемте!

Тефер в сопровождении мистрисс Дик-Торн пошел в коридор, который проходил через весь дом, открыл заднюю дверь и осторожно выглянул в сад, стараясь оглядеться в темноте.

Но все было тихо.

Бывший полицейский схватил Клодию за руку и увлек за собой.

Вдруг перед ним появились две тени.

— Вернемся назад, — шепнул Тефер, — и идем прямо к выходной двери.