— В таком случае вы знаете про те заговоры против установленного порядка, которые замышляются за границей, по большей части в Италии, тогда как Лондон служит заговорщикам сборным пунктом перед отправкой в Париж?

— Да, герцог, я знаю про эти таинственные дела и глубоко сожалею, что Англия служит убежищем преступникам. Нам известно, что в настоящее время по другую сторону Ла-Манша готовится заговор, но до сих пор все сведения еще очень неопределенны. Мы не смогли напасть на след и не можем никого арестовать.

— Но, кажется, недавно были обнаружены бомбы, доставленные из Лондона?

— Да, герцог, в меблированных комнатах.

— Значит, их обладатель отказался говорить?

— Нет. Когда пришли его арестовать, он исчез, и его не смогли найти.

— Тефер, — сказал герцог, помолчав немного, — я полагаю, что в префектуре были бы вам очень благодарны, если бы вы арестовали одного из агентов, приехавших из Лондона?

Глаза Тефера засверкали.

— О! Герцог, за подобный приз я мог бы всего просить и всего добиться…

Почти тотчас же он добавил тоном глубочайшего огорчения:

— К несчастью, я не могу надеяться на что-нибудь подобное и только оплакиваю свое бессилие!

— Ну, я могу облегчить вашу задачу…

— Вы, герцог?

— Да, я. Я видел одного из этих таинственных, неуловимых агентов… Я видел его так же близко, как вижу вас.

— А могу я вас спросить, где произошла эта встреча?

— В Париже, этот человек находится здесь уже несколько дней.

— Вы знаете, где он живет?

— Нет. Но вы можете узнать его адрес.

— Да, конечно, если вы опишете мне его наружность и скажете его имя.

— Имени я не знаю, но наружность описать могу. И могу даже сделать больше: я укажу вам день и место, где можно будет произвести арест.

— День и место?…

— Да, в будущий четверг на кладбище Монпарнас. Там я встретил эту подозрительную личность, и туда он придет, чтобы уговориться с одной женщиной, связной французских заговорщиков.

— Вы знаете, кто эта женщина?

— Нет. И поймите, что ее не следует, по крайней мере в настоящее время, впутывать в это дело… позднее мы увидим… Главное, надо арестовать человека, партия которого угрожает главе государства. Когда вы его арестуете, я хочу первым узнать об этом. Вы понимаете? Первым… И присутствовать при обыске…

Полицейский с почтительным видом слушал своего могущественного собеседника и уже несколько мгновений как понял причину, заставившую герцога действовать, но хотел убедиться, что не ошибается.

— По всей вероятности, этот человек ваш враг?

— Тефер, — торжественно сказал сенатор, — вы говорите, не подумав. Каким образом может этот человек быть моим врагом, когда я не знаю даже его имени? Он враг императора, и это оправдывает всякие меры против него.

— Я понял, герцог. И мне так же, как и вам, его арест кажется необходимым. Но надо, чтобы он не показался неосновательным. Убеждены ли вы, что у него найдутся компрометирующие бумаги… указание на заговор?

— В этом я убежден. Обыск, при котором я буду свидетелем, даст важные результаты, — даю вам слово. Они будут настолько же полезны вам, как и интересам государства… Но надо, чтобы до времени об этом не знали в суде.

— Но для того чтобы его арестовать, мне необходимо получить ордер, — заметил полицейский.

— Как! — воскликнул герцог. — Я думал, что у вас есть ордера на аресты, в которые вы можете вписать какое угодно имя?!

— Эти случаи очень редки.