|
Я имею в виду склянку с гидрохлоридом стрихнина. Лоуренс побледнел. - Нет, нет, я не трогал стрихнин. - Тогда почему на этой склянке обнаружены отпечатки ваших пальцев? Лоуренс вздрогнул и, немного помедлив, тихо произнес: - Да, теперь вспомнил. Действительно, я держал в руках бутылочку со стрихнином. - Я тоже так думаю! А зачем вы отливали ее содержимое? - Не правда! Я ничего не отливал! - Тогда зачем же вы сняли с полки именно эту бутылочку? - Я получил медицинское образование, и, естественно, меня интересуют различные медикаменты. - Ах вот как! Вы находите интерес к ядам вполне естественным? Однако, чтобы удовлетворить свое "естественное" любопытство, вы дождались, пока все выйдут из комнаты! - Это случайное совпадение. Если бы кто-то и находился в комнате, я все равно открыл бы шкаф. - И все же, когда вы держали в руках стрихнин, в комнате никого не было! - Да говорю же вам... - Мистер Лоуренс, - перебил его Хэвивезер, - все утро вы находились в обществе своих друзей. Лишь однажды, и то на пару минут, вы остались один в комнате и как раз в этот момент вы решили удовлетворить свое естественное любопытство. Какое милое совпадение! Лоуренс стоял словно оглушенный. - Я... я... - Мистер Кавендиш, у меня больше нет вопросов! Показания Лоуренса вызвали большое оживление в зале. Присутствующие, в основном дамы, начали живо обсуждать услышанное, и вскоре судья пригрозил, что если шум не прекратится, то суд будет продолжен при закрытых дверях. Вслед за Лоуренсом судья вызвал эксперта-графолога. По его словам, подпись Альфреда Инглторпа в аптечном журнале, несомненно, сделана кем-то другим. Однако после шквала вопросов, который обрушил на него сэр Эрнст, эксперт нехотя признал, что мистер Инглторп мог намеренно изменить свой почерк. На этом свидетельские показания закончились, и мистер Хэвивезер начал свою речь. - Никогда еще, - патетически заявил сэр Эрнст, - я не сталкивался со столь необоснованным обвинением в убийстве! Факты, якобы свидетельствующие против моего подзащитного, оказались либо случайными совпадениями, либо плодом фантазии некоторых свидетелей. Давайте беспристрастно обсудим все, что нам известно. Стрихнин нашли в ящике комода в комнате мистера Кавендиша. Ящик был открыт, и нет никаких доказательств, что именно обвиняемый положил туда яд. Просто, кому-то понадобилось, чтобы в убийстве обвинили мистера Кавендиша, и этот человек ловко подбросил яд в его комнату. Далее, прокурор ничем не подкрепил свое утверждение, что мой подзащитный заказывал бороду в фирме Парксон. Что касается своего скандала с миссис Инглторп, то подсудимый и не думает его отрицать. Однако значение этого скандала, равно как и финансовые затруднения мистера Кавендиша, сильно преувеличено. Мой многоопытный коллега, - продолжал сэр Эрнст, кивнув в сторону мистера Филипса, - заявляет: если бы подсудимый был невиновен, то он бы уже на предварительном следствии признал, что в ссоре участвовал не мистер Инглторп, а он сам. Но вспомним, как было дело. Возвратившись во вторник вечером домой, мистер Кавендиш узнает, что днем случился скандал между супругами Инглторп. Поэтому он до последнего момента считал, что в этот день произошло два скандала - ему и в голову не пришло, что кто-то мог спутать его голос с голосом Инглторпа. |
