— В Средней Азии работает на металлургическом заводе… Вспомнил свою старую профессию — литейщика… А дядя Ваня в армии… Командует мостостроительным отрядом. Тоже недавно от него письмо получил…

Незаметно в разговорах дошли до НП. Он располагался на бугре. Отсюда хорошо просматривался Керченский пролив. Кругом лежала голая степь. Ни деревца, ни кустика.

— Почва здесь мягкая, — пожаловался Николай, — копать нетрудно, осыпается только, а крепить нечем.

— А ты в какой должности? — поинтересовался Михаил Афанасьевич.

— Помощник начальника штаба по разведке.

— Готовитесь?

— Готовимся. Данных только о противнике мало. Оптическая разведка почти ничего не дает. Звукоразведка — тоже мало. Конечно, когда войска пойдут, огневые точки противника выявим… Прошусь с первым эшелоном, чтобы корректировать огонь…

— Значит, на том берегу встретимся…

— А вы тоже идете с первым эшелоном?

— Чему ты удивляешься?

— Да я думал, журналисты…

— Журналисты, Коля, тоже бойцы… Если это настоящие журналисты…

— А где мне искать вас, дядя Миша?

— Спросишь в политотделе 51-й армии, там скажут.

Войска Закавказского фронта получили приказ провести высадку десанта на Керченском полуострове в ночь с двадцать пятого декабря на двадцать шестое.

Ночь выдалась темной. Черные тучи обложили небо. Шел мокрый снег. Видимости почти никакой, но враг тоже не видит. Плохо то, что море штормило. Холодные, злые волны били в борта баркасов, шаланд, каюков, которые на буксирах шли за моторными судами. Ледяные брызги окатывали тех, кто находился на палубе или на юте.

Шли крадучись, в полной темноте. Маленькие сигнальные огоньки горели на корме у моторных судов. Огоньки были открыты только в сторону нашего берега — Тамани, для ориентировки.

Волна крепчала.

— И до немца не доберешься, а тебя вытрясет к чертовой матери, — проворчал кто-то в темноте.

На мгновение Михаил вспомнил гибель Спишевского… Только на мгновение. Не до воспоминаний было.

Михаил сидел на палубе неподалеку от мачты на расстеленной политруком Никипеловым плащ-палатке. Разговаривать не хотелось. Да и окружающие молчали: кто сидел, а кто полулежал. Тревожно всматривались в темноту.

По времени уже прошли три четверти пути, а немцы, похоже, ничего не заметили.

«Только бы добраться, только бы не заметили!» Последние минуты были тягучими, медленными. Но вот моторные суда стали разворачиваться. Отцепили буксиры. Шаланды, баркасы и баржи какое-то время шли по инерции. Явственно слышался прибой. Темная полоса берега вырастала на глазах.

— Еще! Еще немного… — шептал кто-то рядом с Михаилом.

И в это время ослепительная ракета взмыла ввысь, пронзая низкое, хмурое небо. Все озарилось мертвенно-бледным, призрачным светом. За первой пошла вторая ракета, и тотчас же с берега раздались выстрелы.

— Приготовиться! По команде прыгать в воду. Не мешкать! Промедление смерти подобно! — загремел где-то совсем близко командирский голос.

— Первое отделение, приготовиться!

— Второе отделение!..

— Пошли!

— Пошли!

— Пошел!..

Вода ледяным панцирем сковала тело Михаила. От холода зашлось сердце. С берега велась беспорядочная, хаотическая стрельба.

Немцы не ждали десанта в такую ночь, в такую погоду.