– Мистер Лоуренс? – Барнаби изумленно смотрел на Лоуренса.

– Да, он здесь живет, – съязвил Джексон.

Барнаби позвонил в дверь дома только после того, как в квартире над гаражом никто не ответил на стук.

– Почему вы не в больнице, сэр?

– Что… что?

– Вам не звонили из больницы Сток Мэндевилл?

– Да… это вот… – Лайонел повернулся к Джексону.

– Они сказали, что миссис Эль без сознания. – Джексон обращался прямо к Барнаби. – Они позвонят, если что то изменится. И если изменится, естественно, он сразу отправится туда.

Презрительно покровительственный тон Жакса очень обеспокоил старшего инспектора. Как и состояние Лайонела. Встрепанная, беспорядочно дергающаяся тряпичная кукла, вся в пятнах, неприятно похожих на кровь, блаженно улыбающаяся Джексону, истово кивающая на каждое его слово.

– Как бы то ни было, – Барнаби не старался скрыть презрение, – я здесь для того, чтобы повидаться с вами, Джексон.

– Сколько угодно, инспектор. Вам стоит только попросить.

– Умеете ездить на велосипеде?

– Никогда не пробовал. Я сразу перешел от скейтборда к угону автомобилей. Еще что нибудь?

– Да, – подключился сержант Трой, – нам нужна ваша одежда. Верхняя одежда, нижнее белье, носки, туфли. Содержимое карманов. Все.

– Ну, это уже фетишизм.

– Просто смиритесь с этим. – Терпение Барнаби не знает границ, считал Трой.

– Вы имеете в виду… – Джексон потрогал свою красивую кожаную куртку, – эту одежду?

– Если именно в этой одежде вы были сегодня в три часа, то да, – сказал Барнаби.

– Я вам уже говорил, что сегодня днем работал в саду. Вы же не думаете, что я буду заниматься грязной работой в таких шмотках?

– Значит, мы возьмем шмотки, в которых вы занимались грязной работой, – произнес сержант Трой. Подражая шефу, он говорил тихо и спокойно. Чего ему действительно хотелось, так это подойти к мерзавцу, взять его за горло и сдавить так, чтобы слезы дождем полились из детских голубеньких глазенок.

– Одежда в моей квартире, инспектор.

– Так принесите ее, – велел Барнаби. – И перестаньте называть меня инспектором.

– Без проблем, – ухмыльнулся Джексон и поплыл к двери. – Должно быть, цикл уже закончился.

– Что закончилось?

– Цикл стирки. Закончив работу, я бросил все в машину. Я же сказал, работа была грязная.

Барнаби на двадцать минут опоздал на семичасовую летучку, весь красный и раздраженный после пререканий с начальством, ведающим финансами. Дежурка бурлила, всеобщее оживление имело две причины. Во первых, в почти глухом деле вдруг наметился неожиданный и драматичный поворот. Во вторых, доставили пленку с записью телефонного разговора. Все ее уже слышали, кроме шефа и его верного оруженосца. Инспектор Картер подождал, когда они усядутся, и нажал клавишу.

Стоило женщине заговорить, как Барнаби понял, кто это такая. «Помогите… вы должны помочь… мне… Человек упал… Нет нет, в воду… в реку… Она так быстро пропала из виду… Ее сразу унесло… Я бегала по берегу… Пробежала туда и обратно… до плотины… Что? A а, Ферн Бассет… Я не знаю, полчаса назад, может, меньше… Ради бога! Разве это важно – когда? Просто приезжайте, вы должны сейчас приехать…»

Когда спросили ее имя, у женщины перехватило дыхание. Некоторое время сохранялась полная тишина, потом трубка упала. Она – все это слышали – стукнулась о стену будки и повисла. Потом послышался плач. Через минуту трубку осторожно положили на рычаг.