– Гладко, да?

– Теперь подведи вагончик серединой под крышу. Мы спустимся по веревке на крышу вагончика, а ты доставишь нас внутрь.

– Здорово придумано! – с восторгом сказал Шэффер.

– Первыми я отправлю Каррачолу, Томаса и Кристиансена, – сказал Смит. – Сумеешь приглядеть за ними, пока мы не подоспеем?

– Оскорбление подчиненных не способствует укреплению их морального духа, – обиженно ответил Шэффер.

– Я и не знал, что он у тебя еще остался. А теперь я еще попытаюсь уговорить нашу Джульетту спуститься с балкона. – Смит пнул Каррачолу носком ботинка.

– Ты пойдешь первым. По веревке на крышу вагончика. Каррачола посмотрел вниз.

– Не заставите. Ни за что, – он покачал головой, глядя на Смита полными ненависти глазами. – Лучше застрелите. Прямо сейчас.

– Застрелю, если попробуешь сбежать, – ответил Смит. – И ты об этом знаешь.

– Знаю, конечно. Но вот так, лицом к лицу, вы меня не пристрелите. Вы ведь с принципами, так, майор? Эдакий высокоморальный идиот, который готов рисковать жизнь, чтобы спасти вражеского солдата. Ну, что не стреляете?

– Просто нет необходимости. – Здоровой рукой Смит сгреб Каррачолу за волосы и сильно дернул назад, поднеся ему к лицу дуло «люгера». От острой боли, причиненной размозженной руке, его затошнило, но он даже не поморщился. – Я стукну тебя хорошенько на веревке. Шэффер подаст вагончик и втащит тебя внутрь. Но ты, видно, заметил, что моя правая рука не вполне в порядке, так что не обессудь, если я неважно затяну узел или не смогу тебя удержать. Будешь плохо себя вести, может, и Шэффер не захочет взять тебя в спутники. Но мне по большому счету на все это наплевать, Каррачола.

– Подлая змея! – Слезы бессилия брызнули из глаз Каррачолы, в голосе звучала остервенелая ярость. – Клянусь Богом, я выживу, чтобы заставить тебя пожалеть о том, что ты со мной встретился.

– Поздно. – Смит с презрением оттолкнул Каррачолу от себя и тому пришлось схватиться за веревку, чтобы не свалиться с крыши. – Я об этом жалею с тех самых пор, как обнаружил, кто ты есть на самом деле. Дерьмо собачье. Вали отсюда, а то я вправду пристрелю тебя. Какого черта я обязан тащить тебя на своем горбу в Англию?

Каррачола повиновался. Он соскользнул вниз по веревке. пока ступни его не уперлись в штангу вагончика. Томас последовал вниз без лишних уговоров. За ним отправился и Кристиансен. Смит увидел, как вагончик начал двигаться внутри помещения станции и посмотрел вверх, на окно, откуда свисала веревка.

– Мистер Джонс?

– Я тут, – раздался голос Карнаби‑Джонса из глубины комнаты. Он не рискнул даже высунуться из окна.

– Надеюсь, вы не заставите себя ждать, – серьезным тоном сказал Смит. – Другого выбора у вас нет. К вам могут войти в любую минуту. Мне неприятно говорить об этом, но я вынужден. Мой долг предупредить вас о том, что с вами сделают. Вас будут пытать, мистер Джонс, как шпиона и не такими пошлыми способами, как вырывание зубов и ногтей, а невыразимыми пытками, которые у меня язык не поворачивается описать в присутствии мисс Эллисон. А кончите вы в газовой камере. Если к тому времени еще останетесь живым.

Мэри стиснула его плечо.

– Неужели они правда на это пойдут?

– Господи, конечно, нет! – спокойно сказал Смит и громко добавил: – Вы умрете в страшных мучениях, мистер Джонс, вам такое не привиделось бы и в самом кошмарном сне. И умирать будете долго. Много часов. Может быть – дней.