– На дворе полдень, а ты только проснулась? – он улыбается. – Видимо, адское похмелье.

– На дворе... погоди, полдень?

– Да, – он проверяет часы на запястье – дорогие, водонепроницаемые. –Двенадцать тридцать четыре.

– Черт! – я забываю о нем, о футболке и о том, что я голая. – Я опаздываю на работу!

Мне нужно было быть на работе в одиннадцать. Я разворачиваюсь и, забежав в спальню, вытаскиваю из недр сумки свой мобильный.

Сдох.

Где, черт возьми, зарядное устройство? Моя комната – полная катастрофа, потому что я не самая аккуратная девушка в мире. Везде разбросана одежда: полдюжины медицинских штанов на полу, еще больше в корзине для белья, бюстгальтеры на дверных ручках и на полу вперемешку с трусами и полотенцами.

Я нигде не могу найти зарядное устройство.

– Черт!

– Что то не так? – его глубокий голос звучит где то за моей спиной.

Я сижу на полу возле прикроватной тумбочки и выискиваю в куче одежды и старых газет зарядное устройство.

– Да, все не так. Я должна была быть на работе полтора часа назад.

Наконец то я нахожу зарядку в самом углу. Подключаю телефон, но он старый, и ему нужно немного зарядиться, чтобы включиться.

– И мой телефон сел.

– По крайней мере, у тебя есть твой грузовик.

Я смотрю на него. Он стоит в дверях моей спальни. Одет в тонкую черную футболку с V образным вырезом, обтягивающую торс и бицепсы. Край футболки чуть задрался, и мне виден плоский живот с дорожкой светлых волос, уходящих под пояс джинсов.

– Мой грузовик? – я вспоминаю, с чего все началось. – Как ты пригнал его сюда?

– Я его отбуксировал, починил, а потом пригнал.

– Погоди, – я встаю и тут же вспоминаю, что голая, поэтому снова сажусь, прикрывая колени валяющейся одеждой. – Что ты делаешь в моем доме? Что ты делаешь в моей спальне? Знаешь, что? Не отвечай, лучше просто уйди.

– Ты можешь позвонить на работу с моего телефона.

Он лезет в карман, вынимает изящный смартфон и протягивает его мне.

Абсолютно невозмутимо. Как он все это время может сохранять такое спокойствие?

– Перестань быть таким милым, – я поднимаюсь с пола, прижимая к себе одежду, чтобы оградить себя от его взгляда и скрыть доказательства того, что я искренне и серьезно возбуждена. – Это пугает.

– С каких это пор?

– Никто не бывает милым без причины, – говорю я, набирая номер офиса.

– У меня есть причина, – он наклоняется с широкой улыбкой, бицепсы бугрятся под футболкой.

– Да? – на линии гудки, гудки, гудки. – И какая же?

– Причина такая, что мне не нужна причина.

– Глупость какая то. Попробуй еще раз.

– Ладно, – он разглаживает бороду длинными, сильными пальцами. – Ладно... ладно, как насчет такой причины: ты очень сексуальная штучка, и я так мил с тобой, потому что мне просто понравились твои большие сочные сиськи.

На мгновение я лишаюсь дара речи.

– Господи, ну ты и свинья.

Он пожимает плечами.

– Ты сама спросила.

– Они не такие уж и большие, – я скрещиваю руки на груди, не то чтобы застеснявшись... хорошо, да, я стесняюсь.

– Достаточно большие, насколько я могу судить, а повидал я достаточно.

Я смотрю на него и разочарованно вздыхаю – трубку на том конце не берут.

– Мы можем перестать говорить о моих сиськах? – и ровно в этот самый момент трубку все таки поднимают. Черт, конец фразы наверняка успели услышать.

– Э, здравствуйте? – растерянно отвечает Линдси.

– О, Боже, Линдси, привет, это Найл.