Обнаженный и такой великолепный. Все его сильное тело залито лунным светом: крепкие мускулы, загорелая кожа, вздувшиеся от напряжения вены, настолько четко очерченные, словно высечены на гранитной плите. Густые взлохмаченные волосы свободно спадают на плечи, борода спутана. Совершенный мужчина – крепкий, мужественный, чувственный, сексуальный.

– Ты не должен понимать, –– говорю я ему. – Не сразу. Мы вместе можем выяснить это.

– Я не знаю, что это .

– Черт, я тоже.

Слезаю с кровати и встаю в паре шагов от него. Мое платье в полном беспорядке: верхняя часть спущена под грудь, подол закручен вокруг бедер. Я стою перед ним. Хочу его. И не желаю в данный момент разбираться в этих эмоциях. Мне нужна физиология. Хочу его руки, его рот, его мужское естество. Я хочу забыть все эти переживания и просто почувствовать себя… женщиной. Снова. На какое то время я забыла, что это значит, как это ощущается.

Мне это необходимо.

Страсть, чувственность, сексуальность. Знать себя. Знать свои желания и без страха следовать им. Я выдыхаю, потому что пришла сюда к нему, желая его, желая чего то еще. Не очень уверена, могу ли на это претендовать, но так сильно хочу попробовать. Вроде ничего запретного, но ощущается чем то непозволительным. Мы два взрослых человека, никто из нас не связан с кем то еще. И это проблема, по крайней мере, для меня. Я связана с кем то, но он мертв. И его сердце бьется в груди мужчины, которого я хочу.

Черт, это сильно сбивает с толку. Легче просто не думать. Проще позволить гормонам заглушить мои мысли. Проще смотреть на прекрасное тело Лока. Проще думать об этих больших талантливых руках на моем теле. Об этом ловком языке – влажном и настойчивом – смакующем каждую мою эрогенную зону, о некоторых из которых я даже и не подозревала. Проще убедить себя, что позже будет достаточно времени, чтобы все обдумать; что позже будет время навести порядок в сердце, мыслях и теле. Я слишком долго жила исключительно разумом, отгораживаясь от мира, от чувств, от потребностей и желаний тела. Я плыла по жизни и в последнее время была больше существом, нежели человеком.

А сейчас?

Я полностью здесь: со своим разумом, сердцем и телом. И прямо сейчас я хочу думать только о настоящем.

Не знаю, как долго мы стоим – неподвижные оба. Но знаю, в какой момент тонкие путы, сдерживающие меня, оборвались.

Срываю с себя платье и отбрасываю в сторону. Плавно скольжу к Локу. Он издает мучительный стон. Я придвигаюсь ближе, пока между нами не остается какой то сантиметр, потом меньше, а затем наши тела соприкасаются: моя грудь прижата к его груди, наши бедра задевают друг друга, его естество толкается ко мне. Я скольжу ладонями по его груди, плечам, вниз по бокам. Обхватываю его крепкую подтянутую задницу, стройные узкие бедра. Опускаю руку между нами. Поглаживаю его.

– Это ничего не решит, – шепчет он.

– Не решит, – соглашаюсь я.

Боже, он такой идеальный на ощупь. Твердый, как сталь. Такой толстый, что кончики моих пальцев не соприкасаются, когда я беру его в руку. А кожа, словно бархат. Лок тяжело дышит, руки опущены вдоль тела, кулаки сжимаются и разжимаются. Он борется за контроль. Борется с самим собой. Его взгляд, словно лабиринт, в котором я заблудилась. Дикий сине зеленый лабиринт. И у меня нет путеводного клубочка, чтобы найти свою дорогу. В любом случае, я ныряю в этот омут с головой. Двигаю кулаком вверх и вниз по всей его длине, пока он непроизвольно не начинает отзываться на мои прикосновения.

– Найл, черт… – бормочет он, а потом хватает мои запястья в свою руку, и я взлетаю в воздух.

Поддерживая рукой за задницу, он несет меня через всю комнату, после чего укладывает спиной на матрас. И целует. В этот раз поцелуй не похож на цунами ни по интенсивности, ни по нежности – это было раньше.