И тут же строго себя одернула: она держится с ним слишком уж дружески, когда ей следует быть уклончивой.

Но она знала, что, попытайся она уклониться от ответа, он ей не поверил бы.

— Я лежал без сна и благодарил Бога, — сказал он негромко, — за то, что наконец нашел вас, и мое долгое-долгое паломничество наконец-то завершилось.

Лоретта попыталась сделать вид, будто не поняла, но от необходимости ответить ее спасло появление официанта с меню и уже заказанным шампанским, которым он наполнил их бокалы.

Кушанья, как и следовало ожидать, были восхитительными.

Однако Лоретта обнаружила, что ей трудно думать о чем-либо, кроме человека, сидящего напротив, и не замечать, что он не спускает глаз с ее лица.

— Полагаю, — сказал он, когда завтрак подошел к концу, — что у вас должны быть какие-нибудь несовершенства, как у всех людей, но пока мне не удается их обнаружить.

Лоретта засмеялась:

— Пожалуйста, не ищите слишком усердно. Я очень хорошо сознаю свои недостатки.

— Но где же они? — сказал Фабиан, словно размышляя вслух. — Я нахожу вас настолько безупречной — ив том, как вы выглядите, и в том, как вы говорите, и в ваших мыслях, — что не могу представить себе, чтобы самый придирчивый критик нашел бы, в чем вас упрекнуть.

— Вы не знакомы с моими родственниками, — ответила Лоретта. — Уверяю вас, они весьма взыскательны ко всем, и я не составляю исключения.

Она говорила шутливо, но, взглянув на Фабиана, обнаружила, что его выражение очень серьезно.

— Вы говорите о своих родственниках, но не о своем муже. Расскажите мне о нем.

Просьба была такой неожиданной, что Лоретта смешалась и, хотя попыталась скрыть это, не могла вымолвить ни слова, а щеки ее залил румянец.

— Видимо, он очень странный человек, если позволил такой редкой красавице, как его жена, уехать в Париж одной, — продолжал Фабиан. — А также разрешил ей остановиться у Ингрид в ее двусмысленном положении, и в довершение позволяет вам знакомиться с мужчинами вроде меня, когда только каменные истуканы не будут говорить вам о любви.

— Я не могу… обсуждать это, — кое-как наконец выговорила Лоретта.

— Почему? Только не говорите, будто из любви к нему, ведь я знаю, моя прекрасная малютка Лора, что вам ничего — или почти ничего — неизвестно о любви, да и о мужчинах тоже, раз уж на то пошло.

— Не понимаю, почему вы… полагаете, что я такая… невежественная, — ответила Лоретта, чувствуя, что ей каким-то образом следует вступиться за себя.

Фабиан засмеялся очень нежно.

— Вы так молоды и так не испорчены, — сказал он. — Я забыл, что в мире есть женщины вроде вас, и тем не менее вы, как ни невероятно это звучит, вы замужем!

— Да, я замужем, — твердо сказала Лоретта. — И, как я уже предупреждала вас, месье, вы не должны говорить со мной таким образом.

— Но как я могу удержаться? — спросил Фабиан. — И как вы можете помешать тому, что чувствуете ко мне?

Лоретта хотела было сказать, что ничего к нему не чувствует, а просто видит в нем интересного знакомого.

Но тут она снова взглянула на него, и вновь ее глаза оказались в плену его взгляда. У нее не хватило сил их отвести.

— Мое сокровище, вы открыты душой, — сказал он негромко. — Я знаю о вас все и еще знаю, что волную вас. Пусть вы это отрицаете, но ваше сердечко бьется немного чаще, потому что мы здесь вдвоем, и ваши губы, на которых я еще не запечатлел поцелуя, ждут моих.

Его слова заставили Лоретту окаменеть.