Раньше я думала, сейчас охвачено все. Оказалось, ошиблась. Подобрать под молодежную, яркую сумочку такие же босоножки просто до слез невозможно! Приходится делать нелегкий выбор: либо стильные сабо, либо ридикюль «мне глубоко за сорок». Соня выбрала страдания в тесных сабо.

Действительно… выбор жесткий.

Глава 8

Весь день двадцатого июля Игорь посвятил подготовке к празднику.

Носиться с мужиками по рынку и выбирать мясо для шашлыка — занятие неблагодарное. Они забудут какой-нибудь фигни в маринад положить, а ты виновата — не то мясо купить присоветовала.

И вечер после встречи с Сонечкой я отдала составлению ежегодного письма-отчета для папы.

Обычно к этому занятию я подготавливала себя неделю словами «надо, Надя, надо». Папа не выносил длинных бесед по телефону и просил хотя бы раз в год присылать письмо. Одно, но на пяти листах.

Потом он долго носил конверт в кармане, перечитывал, показывал каракули друзьям и гордился. «По телефону я не вижу твоих глаз. А письмо хотя бы материально», — оправдывался папа, и я старалась. Морщила ум и изобретала послание.

Честное слово, легче бомбу изобрести! Эпистолярный жанр для математика — сущая мука!

На этот раз письмо получилось пространным и веселым. Пожалуй, я хотела оставить хотя бы на бумаге, как память, прежнюю Надежду.

Закончив с посланием, я подбила итоги и вспомнила неоплаченные долги и обещания. Их набралось немного — бутылка красного вина для Анны Ивановны и десяток яиц плюс сто рублей для Гули.

Вино я купила в супермаркете недалеко от почты, с яйцами и сотней решила повременить. Никогда не была суеверной, но тем не менее такая зацепка в этом мире, как невыполненное обещание, обнадеживала, поскольку предчувствия у меня были самые мрачные.

Ровно в одиннадцать утра под окном моей комнаты раздался гудок клаксона автомобиля Вахрушева. Гоша встречал гостей на даче, и до точки сбора меня подвозили друзья.

Их оказалось на удивление мало. Впереди, рядом с Вахрушевым, как большой босс, сидел Артем Соколов, на заднем сиденье одиноко расположился бубен.

Обычно народ максимально забивал минимальное число машин, всю дорогу сочувствовал водителям и ехал выпивать.

В этом году я ехала на заднем сиденье, как королева. Никто не прыгал на коленях, не упирался локтем в бок и не просил водителя объезжать колдобины, так как у Боткиной колено острое, впивается. Обычно этим мучилась легонькая и миниатюрная Вика Полякова.

— Павел, а с кем Виктория доберется? — покачивая бубен, спросила я.

— Сказала, кто-то довезет, — выруливая на проспект, ответил Вахрушев.

— Лина? — Синицина использовала любой повод остаться у Понятовских на ночь. Например, надраться в дым и отказаться сесть за руль.

— Нет. С Линой поедут Соня и Солецкий. «Как мало нас осталось, — вздохнула я. — Димон в любовном угаре, Фомина в бегах…»

— Оболенский будет?

— Наверное, — не отвлекаясь от дороги, ответил Вахрушев. — Ты его на MTV видела?

— Когда?

— Да он уже месяц там диджеит. Кучеряво выходит…

Попасть с радио на телевидение давняя и сокровенная мечта соседа Понятовских по даче — Митрофана Оболенского. Оказывается, я много пропустила за два месяца размолвки с Гошей.

Распорядок дня рождения Игоря Понятовского за три года устоялся и не терпел изменений. Вначале идут солнечные ванны, пляжный волейбол, купания и легкий овощной закусон.