|
Супруга холодно воззрилась на него. — Она спасла тебя, Вольдемар! Дрыгус не самое худшее заклинание из возможных. По слухам, есть магия, которая рассеивает призраков без возможности восстановления, — сказала она. Поручик встревожился. — В самом деле спасла? Э-э… Тогда я ее прощаю! — А я — не прощаю, — заявила Недолеченная Дама. — Подумать только, я могла бы овдоветь! Какой шанс накрылся медным тазом! Ты не представляешь, как заманчиво быть вдовой! Стоишь под черной вуалью, вся такая несчастная, томная и вспоминаешь, не забыла ли завесить зеркала. А все тебя жалеют, вытирают тебе слезы и говорят, каким замечательным человеком был твой муж. — Это только в первой части поминок. Во второй все ссорятся, обнимаются и падают в салат. И вообще многим начинает казаться, что они пришли в гости, — неосторожно сказал Ржевский. — И ты говоришь об этом мне? Да я до тебя я была вдовой четыре раза!.. Или больше? Впрочем, это совсем неважно. Тебя я пока не считаю, — сказала Недолеченная Дама. — Пока? — недоуменно переспросил поручик и посмотрел на жену безо всякого восторга. Тем временем Зербаган закончил свою беседу с преподавателями Тибидохса. «Грамотно он указывает нам наше место… Это маг, сделавший себе из хамства карьеру. Любопытный типаж! Оказывается, чтобы преуспевать, необязательно казаться симпатягой», — мрачно думала Медузия, не трудясь экранировать свои мысли. Ей ясно было, что от Зербагана не следует ждать снисхождения. В том, что отчет его будет отрицательным, сомневаться не приходилось. Бессмертник Кощеев отлично знал, кого он посылает и зачем посылает. Зербаган грузно повернулся к Медузии. Края его жабьего рта поднялись в подобии улыбки. Выцветшие картонные глаза встретились с пылающими глазами доцента Горгоновой. — Мне хотелось бы отдохнуть с дороги, чтобы завтра с утра приступить к проверке. Никто не хочет проводить меня в комнату и помочь донести вещи? Зербаган кивнул на небольшой кожаный чемодан, который минуту или две назад сам собой возник рядом с его ногой. «Адресная телепортация. И какая невероятная точность! Он сильный маг, спору нет», — оценила Медузия. — Может быть, вы… э-э… драгоценный Ахахах, поможете? Я бы вас попросил поработать немного носильщиком! — нагло потребовал ревизор. Тарарах демонстративно повернулся к Зербагану спиной. Преподаватели замялись. — Я вас провожу, если позволите… — откашлявшись, предложил Поклеп Поклепыч. Он стоял, вытянувшись, как старый служака, и, прижав руки к бедрам, верноподданнически поедал Зербагана глазами. Заметно было, что суровый тибидохский завуч ощущает в посланце несомненное начальство. «Странный этот Поклеп! Всегда замечала: чем с ним хуже — тем он лучше. А начнешь говорить по-хорошему, сразу хамеет. На что он, интересно, надеется? Что Сарданапала турнут, а сам он станет директором школы в Заполярье?» — подумала Медузия, но тотчас отогнала эту мысль. «Нет, Поклеп слишком верен Сарданапалу. Если он и старается поладить с Зербаганом, то лишь для того, чтобы спасти школу», — решила доцент Горгонова. На этот раз она была осторожнее и экранировала мысли прилипчивой песенкой: «Пошла Варя во лесок, нашла Варя лопушок». Видя, что других желающих идти с ним не наблюдается, Зербаган заверил Поклепа, что будет ему крайне признателен за помощь. Свои слова ревизор сопроводил подобием улыбки. |
