-  Атас! - сказал вдруг пассажир.

    И Дубинин увидел, как справа, обогнав несколько автомобилей, на осевую линию выскочил «Мерседес» и теперь стремительно приближается к их правому борту. Уйти с осевой этот «Мерседес» не мог - параллельно мчались другие автомобили. Водитель его уже тормозил изо всех сил. И тормозного пути ему не хватило всего сантиметров на пять. А дальше послышался характерный чавкающий звук мнущегося металла, треск осыпающихся осколков от фонарей дорогой иномарки. Удар в переднюю правую дверь был хотя и несильным, но она, естественно, требовала теперь ремонта. Или замены.

    -  С приездом! - проговорил сосед. - Мне выйти, если дверь не заклинило?

    -  Сидите, - ответил Дубинин и пошел навстречу трем парням, вылезающим из «Мерседеса».

    -  Ну мужик, ты попал! - поздравили они его.

    Эти разборки на дорогах, когда каждый, изворачиваясь и хитря, валит вину на другого, Осаф Александрович ненавидел тоже.

    Владелец слегка побитой машины оглядел передок и спросил:

    -  Бабки с собой? Тысячи полторы на капот и разъезжаемся.

    -  Парни, это ведь ваша вина, - попробовал усовестить их Дубинин. - Вы в меня въехали, да еще на осевой. Так что, за ремонт с вас.

    Но парни его слов как бы и не слышали. Один из них вытащил из кармана куртки изящный маленький сотовый и, отвернувшись от Дубинина, негромко объяснял кому-то:

    -  Мишаня! Нам тут лох на дороге попался, так что на четверть часа задержимся. Подставил свою тачку, мудила. - Он убрал трубочку в карман и спросил: - Ну как насчет бабок?

    -  Вызывайте инспектора, юноши, - дружелюбно посоветовал Дубинин. - Дело абсолютно бесспорное.

    -  Что за базар! Бери у него документы и поехали! - заторопил один из парней. - Тебе рыло давно не чистили? - заботливо спросил он Дубинина. - Подставил тачку и права качает.

    Будь это его машина, Дубинин уже бы давно вызвал по рации гаишников или, как их называли в последние годы - ги-бэ-дэ-дэшников. Но тут у него с собой даже трубки не было, и он решился наконец предъявить им удостоверение, при виде которого наглые пацаны обычно приходили в священный трепет. По крайней мере, в свете дня. Дубинин уже сунул было руку во внутренний карман пиджака, но с ужасом вспомнил, что костюм-то на нем другой. И, следовательно, документов при нем нет. Вообще никаких. Он же всего-навсего ехал к сестре поесть борща.

    Владелец «Мерседеса» заметил его жест и что-то понял.

    -  Петь, сходи за наручниками, - распорядился он. - Возьмем этого с собой, а там разберемся.

    И он повернулся к Осафу Александровичу:

    -  Ну что ж ты, мудила старый? Тебе надо на печи сидеть, попукивать. А ты - по городу на своей лохматке. Сейчас с нами поедешь.

    Только этого Дубинину и не хватало: идти в заложники к трем бандюганам-шестеркам.

    -  Вот что, мальчики, я вам этого не советую, - сказал он голосом старшего товарища.

    -  Ты, сука, квартиру нам отдашь. Понял? Тогда будешь советовать, - сказал владелец «мерса» и звякнул принесенными наручниками. - Ручонки давай, - скомандовал он.

    «Только драки еще не хватало! - тоскливо подумал Дубинин. - Главное, чтоб не уронили. Тогда сразу буду в наручниках».

    Он уже примеривался, чтобы ударить первым, неожиданно, но тут некстати вылез из «Жигулей» невзрачный пассажир, про которого Осаф Александрович попросту забыл.