- Что-то случилось? - спросил Реймон.

     - А, привет, констебль, - ответила она по-английски. - Все в порядке.

Я просто никак не  соображу,  как  лучше  украсить  это  место.  Я  должна

представить рекомендации нашему комитету.

     - Разве они не решили устроить подобие римских терм?

     - Угу. Но на все сразу нужно слишком много  места.  Нимфы  и  сатиры,

тополиные рощи, храмы - что еще? - Она рассмеялась. - Черт с ним со  всем.

Я предложу ограничиться нимфами и сатирами. Если мы нарисуем плохо, всегда

можно будет переделать, пока у нас не кончится краска. Это  обеспечит  нам

занятие на будущее.

     - Кто сможет продержаться пять лет - и еще пять,  если  нам  придется

вернуться, - только на хобби? - медленно произнес Реймон.

     Сэдлер снова рассмеялась.

     - Никто. Не морочьте себе голову. У каждого на борту расписана полная

программа работ, вне зависимости от того, чем именно он собрался  заняться

- теоретическими исследованиями, созданием величайшего романа космического

века  или  изучением  греческого  языка,  давая  взамен  уроки  тензорного

исчисления.

     - Конечно. Я видел предложения. Они имеют какой-то смысл?

     - Констебль,  расслабьтесь!  Другие  экспедиции  осуществили  это,  и

остались в более-менее здравом рассудке. Почему бы нам этого  не  сделать?

Вы пришли плавать - плавайте. - Она усмехнулась еще шире.  -  Окунитесь  с

головой.

     Реймон изобразил подобие улыбки, снял одежду и повесил ее на вешалку.

Сэдлер присвистнула.

     - Ну и ну, - сказала она.  -  До  сих  пор  я  видела  вас  только  в

комбинезоне. Неплохая коллекция бицепсов, трицепсов и прочего. Занимаетесь

гимнастикой?

     - Такая у меня работа. Нужно поддерживать форму,  -  неловко  ответил

он.

     - Когда-нибудь, когда будете не на  дежурстве,  загляните  ко  мне  в

каюту - позанимаемся, - предложила она.

     - Я бы с удовольствием, - ответил он, оглядывая ее с головы до ног, -

но мы с Ингрид сейчас...

     - Ну да, конечно. Я это в шутку. Ну, почти в шутку.  Похоже,  у  меня

скоро тоже будет постоянный партнер.

     - Правда? Кто, если не секрет?

     - Элоф Нильсон. - Она  подняла  руку.  -  Нет,  не  надо  мне  ничего

говорить. Он не Адонис, это верно. И ведет себя иногда не лучшим  образом.

Но у него великолепный ум, лучший ум на  корабле,  по-моему.  Слушая  его,

невозможно соскучиться. - Она отвела взгляд. - И он тоже очень одинок.

     Реймон некоторое время стоял молча.

     - Ты очень хорошая, Джейн, - сказал  он.  -  У  нас  с  Ингрид  здесь

встреча. Почему бы тебе к нам не присоединиться?

     Она склонила голову набок.

     -  Ей-богу,  ты  все-таки  прячешь  человеческую  душу   под   шкурой

полисмена! Не бойся, я не выдам твою тайну. И  я  не  останусь.  Уединения

нелегко добиться.