Корабль кружился по орбите вокруг Земли, а Вселенная  охватывала  его

мощной громадой, простираясь во все  стороны.  Отвернувшись  от  солнца  и

планеты, вы видели прозрачную темноту, более огромную, чем у  вас  хватало

смелости понять. Она не была непроглядно  черной;  существовали  отражения

света внутри ваших глаз; но это была предельная ночь, которую  милосердное

небо нашей планеты скрывает от нас. Немигающие звезды усеивали ее,  сияние

их было холодней льда. Звезды, достаточно яркие, чтобы  их  было  видно  с

поверхности  Земли,  в  космосе  явственно  демонстрировали  свои   цвета:

сине-стальная Вега, золотая Капелла, тлеющий уголь Бетельгейзе. Здесь были

видны другие, менее яркие звезды, и их было  так  много,  что  непривычный

человек терял среди них очертания  знакомых  созвездий.  Ночь  была  полна

солнц.

     Млечный Путь опоясывал небеса льдистым серебром; и Магеллановы Облака

не были смутным мерцанием, но клубились и сияли;  и  туманность  Андромеды

ярко сверкала  сквозь  расстояние  больше  миллиона  световых  лет;  и  вы

чувствовали, как ваша душа тонет в этих глубинах, и  торопливо  возвращали

взгляд в окружающую вас уютную каюту.

     Ингрид Линдгрен  появилась  на  мостике,  ухватилась  за  поручень  и

повисла в воздухе.

     -  Явилась  для  несения  службы,   мистер   капитан,   -   формально

отрапортовала она.

     Ларс Теландер обернулся, чтобы поприветствовать ее. В невесомости  на

его тощую неуклюжую фигуру стало приятно смотреть, как на рыбу в воде  или

летящего в небе ястреба. Если бы не это,  он  ничем  бы  не  отличался  от

любого седоволосого мужчины пятидесяти с лишним лет. Ни он, ни Линдгрен не

позаботились  прикрепить  знаки  отличия  к  комбинезонам,  которые   были

стандартной рабочей одеждой на борту корабля.

     - Здравствуйте, - сказал он. - Надеюсь, вы хорошо провели отпуск.

     - Разумеется. - Ее щеки порозовели. - А вы?

     - Ммм... нормально. Я  преимущественно  изображал  из  себя  туриста,

изъездил Землю вдоль и поперек. Я был удивлен,  как  многого  я  не  видел

прежде.

     Линдгрен посмотрела на него с некоторым сочувствием. Капитан  одиноко

плавал в воздухе рядом со своим креслом командира - одним из  трех  кресел

вокруг консоли управления и связи, расположенной в центре круглой комнаты.

Счетчики, экраны считывания данных, индикаторы  и  прочие  приспособления,

загромождавшие переборки, которые уже начали мигать и мерцать огоньками  и

чертить каракули, только подчеркивали его одиночество. Пока  не  появилась

Линдгрен, капитан  не  слышал  ничего,  кроме  бормотания  вентиляторов  и

изредка - щелчка реле.

     - У вас вообще никого не осталось? - спросила она.

     - Никого близкого, - вытянутое лицо Теландера сморщилось в усмешке. -

Не забывайте, по времени Солнечной системы мне  почти  сто  лет.  Когда  я

последний раз навещал родную деревню  в  Даларне,  внук  моего  брата  был

гордым отцом двух взрослых детей.