Оторвавшись от альбома, Холли оглядела гостиную: маленькая, но уютная комната с темными дубовыми балками, скрещивающимися на потолке. На каминной доске она заметила в картонной рамке еще одну фотографию того же молодого человека. Он стоял с рюкзаком за спиной на фоне афинского Парфенона и широко улыбался в камеру под лучами ослепительного южного солнца.

Холли просмотрела остальные снимки в альбоме, потом мельком взглянула на журналы.

В комнату вошла миссис Бенсон в сопровождении благообразного старичка.

— Познакомься, Артур, — сказала миссис Бенсон. — Это Холли Адамс. Она помогает Благотворительной службе.

— Здравствуйте, мистер Бенсон, — приподнялась с дивана Холли и пожала старичку руку. — Я тут с разрешения миссис Бенсон смотрела ваш альбом с фотографиями. Они великолепны. А это ваш сын? — указала она на карточку молодого человека.

Холли с удивлением заметила быстрый заговорщицкий взгляд, которым обменялись супруги.

— Э-э… да, дорогая, — проговорила миссис Бенсон. — Наверное, кто-то из его друзей заснял его, когда он ездил в отпуск. Письмо в фотографией свалилось на нас совершенно неожиданно, уже после того, как… — Тут она внезапно замолчала, будто прикусила язык.

— После чего? — с интересом спросила Холли.

— Ну, скажем, после того, как он уехал, — выручил жену мистер Бенсон.

Взяв из рук Холли альбом, он положил его в ящик комода.

— Значит, теперь ваш сын здесь не живет?

— Нет, — покачала головой миссис Бенсон.

Мистер Бенсон опустился в свое кресло у столика. В его движениях чувствовалась какая-то скованность и напряженность.

— А где же он? — не унималась Холли.

— Он живет отдельно, — отрезал мистер Бенсон и нахмурился.

— А в какую школу ты ходишь, дорогая? — спросила миссис Бенсон, явно желая сменить тему.

— В школу Винифред Боуин-Дэвис, — ответила Холли.

От этих неуклюжих маневров ее любопытство немедленно разгорелось еще с большей силой. Холли обожала всяческие тайны, и очевидное нежелание Бенсонов говорить о своем сыне показалось ей очень подозрительным. Большинство пожилых людей, которых она знала, всегда были рады порассказать о своих детях! Может быть, Бенсоны из-за чего-то рассорились с сыном?

— А где ты живешь, Холли? — продолжала расспросы миссис Бенсон.

Холли принялась рассказывать о своем пятикомнатном коттедже, расположенном на стыке старой и новой части Виллоу-Дейла?

— Мы решили его отремонтировать, — объясняла она. — Но, боюсь, этот ремонт никогда не кончится. В доме постоянный разгром, все время что-то копают, пристраивают, переделывают. Кругом грязь, пыль, какие-то трубы, битый кирпич… А до переезда мы жили в Хайгейте.

— Сколько времени вы уже живете в Виллоу-Дейле? — поинтересовалась миссис Бенсон.

— Не так уж давно. Моя мама — банковский менеджер, и ее перевели сюда, в Виллоу-Дейл, руководить местным отделением банка.

— Ну и как тебе здесь — нравится? — спросила старушка.

— Да, конечно! — с искренним энтузиазмом ответила девочка. — Теперь мне здесь очень нравится.

Холли вспомнила о своих довольно невеселых первых неделях в этом живописном йоркширском городке, об одиночестве, от которого она так страдала.