– Не верю. Для этого ты слишком занят. Скажи, разве тебя не удивляет, что и наши геофизические обсерватории зарегистрировали энергетический разряд неизвестного происхождения в районе Адж‑Богдо? И именно тогда, когда на высоте двух тысяч километров над этим местом перестал существовать американский искусственный спутник.

Тумов пожал плечами:

– Ты не имеешь основания не доверять бюллетеням обсерваторий.

– Если хочешь знать, – прищурился Тумов, – энергетический разряд – единственное, что меня интересует в этой истории. У меня появились некоторые мысли. Вот почему я согласился участвовать в комиссии и сосватал в неё тебя. Но разреши пока ничего не говорить. Это лишь первые предположения.

– Согласен, поспорим на месте, – спокойно сказал Озеров, заворачивая в обрывок газеты пустые консервные банки.

– Извините, товарищи, – послышался чей‑то голос – Странное место для завтрака!

– Вы хотите сказать: для ужина, – оглянулся Тумов. Милиционер приложил руку к козырьку:

– Это как вам угодно. Сейчас три ноль‑ноль. Позвольте ваши документы…

– У нас с собой только заграничные паспорта, – сказал Озеров, протягивая красную книжечку.

– Которые мы получили всего час назад, – добавил Тумов, шаря по карманам, – поэтому, понимаете, и пришлось закусить здесь…

– О, Аркадий Михайлович Озеров, – сказал милиционер, с интересом глядя на Аркадия. – Очень приятно познакомиться. – Козырнув, он вернул паспорт.

– Вы знаете меня? – удивился Озеров.

– Конечно, то есть издали, так сказать, – пояснил милиционер. – Слышал ваши лекции по радио насчёт происхождения Земли. Интересно было…

– Благодарю, – поклонился Озеров.

– А меня вы, случайно, не знаете? – проворчал Тумов. – А то я вот никак не могу найти паспорт. Куда я его сунул?..

– Твой паспорт в заднем кармане брюк, – заметил Озеров.

– Не беспокойтесь, все в порядке, – поспешно сказал милиционер, даже не взяв в руки паспорта Тумова. – Вы извините, служба. А паспорт лучше куда‑нибудь в другое место положили бы. Не ровен час!.. Потом и вам неприятности, и нам работа… Счастливого пути, товарищи!

* * *

ТУ‑114 летел на восток. Уже остались позади лесистые горбы Урала; блеснул на юге голубой Арал. Неподвижные гряды тяжёлых облаков закрыли далёкий горизонт. Там были горы. Под крылом самолёта в пыльной дымке знойного полудня плыли пески Бет Пак‑Далы.

Озеров откинулся в кресле, раскурил трубку, затянулся. Рядом похрапывал Тумов. Монотонно гудели мощные моторы. Чуть вибрировала обитая тёмной тканью стенка салона.

“Изменилось ли что‑нибудь в тех местах за прошедшие девять лет? – думал Озеров. – А впрочем, чему меняться?” Там не было ни дорог, ни селений. Безводная пустыня замкнула все пути к далёким горам. Даже араты не заходили со стадами на выжженные солнцем плоскогорья. Километрах в пятидесяти южнее Адж‑Богдо были развалины ламаистского монастыря. Девять лет назад там жил старый монгол‑охотник с мальчиком. И больше никого на сотни километров вокруг.

Американский представитель в смешанной комиссии, который прибудет завтра в Алма‑Ату, вероятно, рассчитывает увидеть на пути в Адж‑Богдо автомагистрали с удобными гостиницами, аэродромы и бетонированные площадки ракетных установок. Его ждёт горькое разочарование.

И всё‑таки что же происходит в Адж‑Богдо?

Если события, разделённые десятилетним промежутком, действительно связаны между собой и корни их следует искать в природных условиях Адж‑Богдо, то наиболее подозрительным является молодое вулканическое плато на южном склоне.