— Мэтт? Что ты делаешь? Тебе помочь?

— Я ищу волос, волос Марисы. Мне надо отправить его в Австралию.

— Значит, ты разговаривал с Ким. — Да.

— И вы договорились? — не выдержала она.

— Да, мы договорились сделать генетический тест.

Рейчел закусила губу и смотрела, как Мэтт выкладывает вещи. Он явно что-то недоговаривал.

— Должно быть, ты очень обрадовался.

— Не совсем, — Мэтт присел на краешек кровати. — Они выдвинули мне условие.

— Условие?

— Да, и, можно сказать, я не удивился. Они хотят, чтобы я отказался от покупки контрольного пакета акций. И до тех пор, пока я этого не сделаю, они не представят мне официальные результаты теста.

— А ты? — Рейчел подошла к шкафу и стала складывать обратно вещи Марисы, которые вытащил Мэтт.

— Еще не решил. Сначала я должен найти что-то от нее, что сгодилось бы для теста. Без этого не может быть дальнейшего разговора.

— А какого рода вещи ты ищешь?

— Что-нибудь, на чем остался след ее ДНК. Ким сказала — зубную щетку или гребень для волос, но все эти вещи давно утрачены. Сгодилась бы салфетка, которой она стирала губную помаду, а также волос, оставленный на одежде. Но ничего этого здесь нет.

Рейчел стала осматривать вещи — у нее сложилось впечатление, что это вещи постороннего человека. Того, кто прошел здесь и не оставил никаких следов.

Неожиданно в голову ей пришла мысль.

— А как насчет ее автомобиля? Может быть, в бардачке осталась щетка для волос или губная номада?

— Хорошая мысль. Сейчас проверю. Оставь это. — Он жестом показал на разложенные вещи.

— Мне пойти с тобой? — спросила Рейчел.

Секунду он колебался, одной рукой поглаживая золотистое шелковое платье, в котором, как вспомнила Рейчел, Мариса была сфотографирована сразу после свадьбы. Его пальцы крепко сжали тонкую ткань, затем он решительно отбросил платье в сторону, будто оно обожгло ему руку.

— Да. Все это надо унести отсюда. Неважно, куда. Просто унести, и все.

Он вышел из комнаты широкими шагами, и она еще раз оглядела комнату. Когда ее мать сказала ей о женитьбе Мэтта, Рейчел постаралась убедить себя, что очень рада за него.

Но в глубине души она тайно надеялась на то, что однажды завоюет его сердце. Ей казалось, что она любила его всю жизнь. Сначала, ребенком, Рейчел обожала его как старшего товарища, но затем, когда повзрослела, в ней вспыхнула другая страсть. Пятилетняя разница в возрасте уже не казалась огромным расстоянием.

И тогда Мэтт вызвался сопровождать ее на выпускном вечере. Она ясно помнила, как он тогда выглядел. Его светлые волосы были зачесаны назад, и от этого он казался более строгим и взрослым. Когда он зашел за ней, чтобы отправиться вместе на бал, у нее перехватило дыхание. Когда-нибудь, подумала она, он наконец поймет, что она любит его, а он любит ее.

Губы Рейчел искривились, ею овладели воспоминания. Когда он обнял ее и они занялись любовью в тесном салоне автомобиля, она преодолела короткую боль и отдалась наслаждению, которым он окутал ее. Но когда волна страсти, охватившей их, отхлынула назад, словно отлив на пляже, Мэтт мгновенно превратился в чужого человека. Он стал собирать одежду — свою и ее — и снял ее руки с шеи, когда она хотела его обнять.

Выражение его лица говорило обо всем. Он извинялся за то, что ею овладел, и давал понять, что этого больше никогда не повторится.

Рейчел вздохнула, выключив свет в спальне, и плотно закрыла за собой дверь. Она разберется с вещами Марисы завтра днем, когда Блейк будет в детском саду.

Мэтт ждал ее в холле, с пластиковым пакетом в руке.