Блейк заерзал на своем сиденье рядом с отцом и через секунду оказался у него на коленях. Мальчик стал смотреть в затемненное окно на вереницу черных лимузинов, выстроившихся вслед за ними. Процессия медленно направлялась к семейной могиле Блэкстоунов в Роквуде.

— Я не сделал ничего, чтобы привлечь внимание прессы к сегодняшней церемонии. — Рот Мэтта скривился в мрачной усмешке. Выражение его лица должно было предостеречь ее, но Рейчел не могла остановиться.

— Но ты не сделал ничего, чтобы сохранить в тайне перезахоронение, не так ли?

— Так или иначе об этом все равно узнали бы, как бы мы с Брайаной ни старались.

— Но им известны все детали! У них есть копии разрешения эксгумации и документов похоронной службы.

Рейчел откинулась назад на сиденье и старалась больше не смотреть на него, боясь увидеть то, что она подозревала. Она не хотела увидеть на его лице доказательства того, что он все это намеренно устроил. Мэтт ненавидел журналистов, но за последние шесть месяцев Рейчел убедилась в том, что он не гнушался использовать их в своих целях.

Блейк потерял интерес к следовавшим за ними автомобилям и свернулся калачиком на коленях отца. Когда Рейчел взглянула на них двоих, сердце ее сжалось от боли за отца и сына. Она так старалась, чтобы они снова сблизились, и теперь, когда это произошло, вдруг почувствовала себя посторонним человеком. И ей стало очень тоскливо. Ведь я и есть посторонний для них человек, напомнила себе Рейчел. В жизни Мэтта — рядом с ним, в его постели, или где-нибудь еще — для нее нет места. Ее время пребывания с ними близится к концу.

Когда они подъехали к кладбищу, у ворот их ожидала еще одна группа репортеров. Одетые в униформу сотрудники похоронной службы старались очистить для них дорогу, но с трудом справлялись с толпой. Похоронная процессия проехала через главный вход. Над головами собравшихся кружили вертолеты.

Рейчел бросила на Мэтта еще один взгляд, когда их автомобиль двигался по извилистой дороге.

— Не волнуйся, они не будут находиться рядом с нами возле самой могилы. — Голос Мэтта был сдавленным, и маленькие морщинки возникли возле его губ.

Рейчел почувствовала угрызения совести. Ведь ему предстояло во второй раз похоронить свою жену.

Возле семейной могилы Блэкстоунов, находившейся в центре кладбища, шедший впереди них из самого города катафалк плавно остановился. Холодный ветер обдал ноги Рейчел, когда водитель открыл дверцу и она вышла из машины.

— Ты хочешь, чтобы я взяла Блейка? — спросила она, поворачиваясь к Мэтту, когда отец с сыном, в одинаковых темно-серых костюмах, покинули лимузин.

— Нет, я буду с ним. Спасибо.

Брайана, Джеррод и Рей Давенпорт, отец Брайаны, вышли из машины и присоединились к ним. Рей выглядел усталым и болезненным. Последние шесть месяцев никому не прошли даром.

Брайана взглянула наверх, на кружившие над ними вертолеты.

— Марисе не понравилось бы это, — сказала она дрогнувшим голосом, скрывая свои эмоции.

Рейчел видела, как Джеррод обнял ее и прижал к себе. Такой простой жест, но Брайане явно стало легче. В сердце Рейчел на миг вспыхнула зависть к этим скорбевшим людям.

Каждый из них, казалось, был неотъемлемой частью пары. Бледная и хрупкая, хотя еще по-прежнему классически красивая, Кимберли стояла рука об руку со своим мужем, Риком. Райан не отходил от своей беременной жены, Джессики. Джеки Вэнс — он же Джеймс Блэкстоун — был со своей невестой, Холи Маклеод. Даже Соня Хаммонд, тетя Мэтта и Джеррода, была с Гартом Бьюиком, старинным другом Говарда Блэкстоуна. Несмотря на все увеличивающееся количество пришедших на похороны людей, Рейчел никогда не чувствовала себя такой одинокой.