— Тогда начинай, — согласилась Мария. — Мне нравятся рассказы мисс Барни, и сэр Джошуа Рейнолдс говорил мне, что всю ночь читал «Эвелину». Гретна села в уголке дивана.

— «Сесилия, или Воспоминания о наследнице», Фанни Барни, — прочитала она.

Она не успела прочитать дальше, так как открылась дверь и дворецкий объявил:

— Мадам, пришел джентльмен и желает встретиться с вами наедине, если это удобно. Он говорит, что дело очень важное.

— И как его имя? — спросила Мария.

— Маркиз Стейд, мадам.

Гретна вздохнула и уронила книгу, которая с грохотом упала на пол. На мгновение наступила тишина, потом Мария официальным тоном приказала:

— Пусть войдет.

— Нет, Мария! Нет! — воскликнула Гретна, но Мария взмахом руки остановила ее.

— Я должна встретиться с ним, — сказала она. — Ничего не случится, если я послушаю то, что он хочет сказать.

Они молча сели, хотя Гретна не могла унять стук сердца, и дворецкий объявил:

— Маркиз Стейд!

Он вошел в комнату, еще более суровый и величественный, чем обычно, как показалось Гретне. Она обнаружила, что ей трудно смотреть на него, трудно встать на ноги, которые вдруг стали ватными, и слегка присела в реверансе. Маркиз сначала поклонился Марии, потом ей.

— Надеюсь, вы простите мое вторжение, мадам, — произнес он, голос его звучал резко, с ледяной холодностью, от которой Гретна задрожала.

Приветствуя дам, маркиз прошел вперед и теперь стоял возле Марии, почти лицом к лицу.

— Что я могу сделать для вас, милорд? — неторопливо спросила Мария своим нежным, мелодичным голосом, словно ее совсем не рассердило внезапное вторжение.

— Мадам, я пришел пригласить мою юную кузину мисс Гретну Хайден переехать в дом моей бабушки, вдовствующей маркизы Стейд, которая будет рада принять ее так долго, пока она пожелает остаться в Лондоне.

Гретна удивленно вскрикнула. Мария не обратила внимания.

— Это очень мило со стороны вашей бабушки, — тихо произнесла она. — Но Гретна приехала ко мне, и я рада ее обществу.

— Я верю этому, мадам, — полным сарказма голосом заметил маркиз. — Но если вы простите мою самонадеянность, думаю, интересы моей кузины будут лучше соблюдены, если она станет жить с теми, с кем ее связывают родственные связи.

— Но это, конечно, должна решать сама Гретна, — ответила Мария. — Я уже сказала, что это ее дом, пока она того желает. Если она решит переехать к маркизе, я, конечно, с неохотой, но отпущу ее, потому что уважаю ее желания.

— Но я не хочу уезжать, — горячо воскликнула Гретна.

Мария, которая села после приветствия маркиза, вскочила на ноги. Повернувшись к нему спиной, она взяла лицо Гретны в свои руки, повернула к себе и посмотрела в глаза.

— Ты должна делать то, что лучше для тебя, — нежно сказала Мария. — Каким бы ни был твой выбор, я пойму его.

Она поцеловала Гретну в лоб, потом, повернувшись к маркизу, сказала:

— Я оставлю вас, милорд, обсудить это с Гретной. На карту поставлены ее интересы. Вы понимаете, что я не хочу влиять на ее решение.

Гретне показалось, что на лице Стейда появилось выражение удивления, словно он не ожидал от Марии подобного. Он пересек комнату, чтобы открыть ей дверь. Мария вышла, платье из нежно-голубого атласа колыхалось в такт ее шагам. Гретна стояла, сцепив пальцы. Маркиз закрыл дверь и вернулся к камину.

— Для вас было бы лучше сейчас же упаковать вещи, — сказал он.