|
Поверьте в Иисуса и спасетесь. Вас наказали за грехи ваши. И наказание ваше пред вашим взором. Покайтесь, пока еще не поздно. Не грешите! Оглушительный голос замолк, проповедник переводил дыхание. Толпа замерла и отхлынула чуть назад, отброшенная волной громового голоса, которым владел этот тщедушный человечек. Он продолжал, громко крича: - Каждый из вас пусть подумает о жизни, которой он жил до войны! Неужели вы не верите, что все страдания, все эти разрушения есть не что иное, как божье наказание за ваши грехи? А теперь юные девы блудят с вражескими солдатами, молодые отроки клянчат у них сигареты. Пуф-пуф! - Он изобразил губами затяжку, и его лицо исказила маниакальная ненависть. - По субботним дням люди отправляются в деревни красть или торговать. Храм господень стоит опустелый. Мы сами призываем на свои головы разрушение. Говорю вам: покайтесь! Покайтесь! Покайтесь! - он теперь истерически выплевывал слова нескончаемым потоком. - Уверуйте в господа нашего Иисуса Христа, уверуйте в бога единого, уверуйте в бога, уверуйте в господа нашего единого Иисуса Христа. Он остановился и потом угрожающим тоном прокричал, бросая слушателям в лицо резкие обвинения: - Все вы грешники, все вы прокляты и обречены на адовы муки вечные! Я вижу на лицах у вас улыбки. Вам себя жаль. Но почему господь заставил нас так страдать? Вы задавали себе этот вопрос? Кто-то из толпы, передразнивая его, выкрикнул: - Это не господь нас наказал, это америкашки своими бомбардировщиками. В толпе засмеялись. Человек на скамейке подождал, пока стихнет смех, и, вглядываясь в сумерки, указал на женщину в черном и дико, мстительно закричал: - Ты, женщина, ты смеешься в лицо господу? Где твои дети? Где твой муж? - потом он указал пальцем на молодого парня рядом с Моской. - Посмотрите! - обратился он к толпе, и все повернули головы туда, куда указывал его палец. - Вот еще один зубоскал, еще один молодой человек, надежда Германии. Его дитя страдает за его грехи, а он смеется над божьим гневом. Погоди, зубоскал, в лице твоего дитяти я вижу твое наказание. Подожди. Смотри на свое дитя и жди. - С негодованием и ненавистью он стал указывать на другие лица в толпе. Молодой парень поставил девочку на землю и попросил Геллу присмотреть за ней. Потом, расталкивая людей, он стал пробираться к проповеднику и выскочил прямо перед ним. Одним молниеносным ударом он свалил маленького проповедника на землю, надавил ему коленом на грудь, схватил его за волосы и стал колотить его птичьей головой о цементное покрытие парковой дорожки. Потом он поднялся. Толпа рассеялась. Молодой парень взял свою дочку и пошел по парку прочь. И словно по мановению волшебной палочки большинство людей куда-то исчезли. Проповедник лежал без движения на земле. Кто-то помог ему подняться. С его густых курчавых волос капала кровь, ручейки крови, струившиеся по лбу, застыли на лице красной маской. Гелла отвернулась, а Моска взял ее под руку и повел по улице. Он заметил, что она сильно побледнела - наверное, подумал он, от вида крови. - Лучше тебе сегодня посидеть дома с фрау Заундерс, - решил он и добавил, словно оправдываясь за то, что не вмешался: - Это не наше дело. *** Моска, Лео и Эдди Кэссин сидели в гостиной у Миддлтонов. |
