-  Но если вы - коттедж, - спросил он, хватаясь за последнюю соломинку, - тогда почему - Второй?

    -  Первый чейн обслуживает хозяина, - ответил коттедж. - А вам, как гостю, положен второй.

    -  Чейн? - переспросил Макаров.

    -  Человекообразный интерфейс, - пояснил коттедж. - Сокращение.

    Двадцать третий век, подумал Макаров. С виду человек, а на самом деле… Даже непонятно, кто!

    -  Ну что ж, - сказал он и протянул руку. - Здравствуйте, Чейн Второй! Меня зовут Павел Макаров.

    2.

    Рукопожатие чейна ничем не отличалось от человеческого. Ладонь оказалась теплой и даже слегка влажной, никакого стального каркаса под пальцами не прощупывалось. Точная копия человека, подумал Макаров. Прямо как мы с Калашниковым.

    -  Пойдемте, - сказал чейн, - я покажу вам дом.

    -  А это действительно дом? - уточнил Макаров. - У меня такое ощущение, что комнаты в нем то появляются, то исчезают…

    -  Так обычно и бывает, - кивнул чейн. - Но этот дом не меняется. Семен Петрович построил его своими руками.

    -  Да?! – воскликнул Макаров и многозначительно посмотрел на стену. - А как же…

    -  Да вот так, - ответил чейн, поняв вопрос с полуслова. В мгновение ока он сделался жидким, обрушился на пол тяжелыми вязкими каплями, расплылся стремительно просветлевшей лужей и без остатка впитался в неструганое дерево. - Мы существуем между обычных вещей, - продолжил чейн, спрыгивая с потолка. - Но сам дом - настоящий!

    Макаров покачал головой и засунул руки в карманы. Сделав это, он наконец осознал, что на нем все те же старые джинсы и рваная коричневая куртка, в которых он вышел из подвала к майскому солнцу двадцать третьего века. Правда, на теле они ощущались как новенькие, и пахли утренней свежестью. Выстирали, пока я спал, подумал Макаров. Обслуживание, как в пятизвездочном отеле.

    -  Ну, тогда пойдемте, - сказал Макаров.

    Чейн тут же оказался у двери, раскрыл ее и вышел в следующую комнату.

    Архитектура Семена Лапина оказалась столь же лаконичной, как и его речь. Дверь спальни выходила в прямоугольный зал со стеклянной крышей и громадным, почти во всю стену окном с видом на реку. Посреди зала располагалась лестница на первый этаж, вдоль глухой стены выстроились двери в гостевые комнаты, у длинного окна стояли три столика и дюжина стульев.

    -  Совсем как у нас, - пробормотал Макаров.

    -  Пойдемте вниз, - предложил чейн. - Я покажу вам санузел и кухню.

    Они спустились по скрипучей лестнице, устланной вытоптанной пальмовой циновкой, и оказались в просторной прихожей. По левую руку Макаров увидел широкую дверь в сад, открытую по случаю теплой погоды, а прямо перед собой - вчерашнюю веранду, на которой и происходил злополучный ужин.

    -  Санузел, - чейн указал на дальнюю от Макарова дверь. - Четыре туалетные кабинки, две душевые, парная и бассейн.

    -  Понятно, - кивнул Макаров.

    -  В точности как у вас, - улыбнулся чейн, - в двадцать первом веке.

    Макаров вспомнил свой грязный подвал, тонкую струйку холодной воды из ржавого крана, забранные фанерой оконца - и невольно усмехнулся.

    -  Кухня, - сказал чейн, раскрывая двустворчатую стеклянную дверь.