– Ты слышал шум ещё до того, как всё случилось? – уточнила Дейзи.

– Я видел какую-то тень, – добавил, выпрямляясь, Бруно. – Сразу после того, как вылез из логова.

– По-моему, я слышала хруст и шелест, – сказала Ветерок, – хотя щенята иногда сильно шумят.

– Я ничего не видел, – гавкнул Микки. – Я уверен.

– Я тоже, – согласилась Дейзи. – Ничего странного сегодня не было.

– Было! – возразил Жук, и Бруно поддержал его лаем. – И я уверен: до того, как мы заметили кровь, прозвучал лай.

– Естественно, – раздражённо фыркнул Микки. – Мы все слышали, как Гроза подняла тревогу!

– Довольно! – глубокий, эхом разносящийся лай Альфы заставил собак примолкнуть. – Угомонитесь, вы все! Всё это гавканье, тявканье и визжание ни к чему нас не приведёт. Я хочу, чтобы вы все успокоились и серьёзно подумали о том, где вы были и что видели. И главное – каких собак вы видели и когда. Соберитесь с мыслями и приходите ко мне в логово по очереди. Там мы со Счастливчиком побеседуем с вами в спокойной обстановке и попытаемся по частичкам восстановить всю картину происшедшего.

– А разве мы не станем искать Хромого и Колючку? – спросила Дейзи.

– Нет, – сказала твёрдо Альфа. – Я хочу, чтобы вы все пока оставались вместе. Думаю, что Хромой и Колючка скоро появятся здесь сами.

Собаки переглянулись и неуверенно махнули хвостами.

– В этом есть резон, – прорычал Микки. – Хорошо, Альфа. Мы так и сделаем. Верно, собратья?

– Верно, – согласился Бруно.

Собаки начали садиться и ложиться на траву с таким видом, словно уже погрузились в раздумья.

– Только не расслабляйтесь, – предупредила их Альфа. Стая снова вскочила на лапы. – В лагере полный кавардак, и негоже взваливать его уборку на плечи одной Омеги. Давайте покажем себя дружной командой! Пусть каждая собака приложит лапу к наведению порядка! Теперь так. Микки! Ты здесь самый спокойный пёс. Приходи к нам в логово первым.

Собаки разделились и принялись за работу, горя желанием побыстрее очистить свой лагерь от засыхающей крови. Подойдя к пню, Гроза начала слизывать тёмное пятно. «Занятие не из приятных, – подумала она, водя языком по поверхности дерева. – Просто удивительно, до чего же противна эта кровь!» Судя по всему, кролик был на вкус ужасно гадким. Почему-то его кровь сильно горчила и раздражала язык собаки. Гроза отступила от пня, встряхнулась и снова взялась за дело.

Краешком глаза она посматривала на суетившихся вокруг собак. Похоже, они реагировали так же. Морду Кусаки исказило отвращение, а Бруно молча кривился, вылизывая пятно на потемневшей траве. «Особого толка от нас не будет», – осознала Гроза. Уборка оказалась более тяжким трудом, чем им показалось поначалу. Труднее всего было удалять засохшую кровь, затекшую в расщелины или впитавшуюся в почву.

Сбоку от Грозы промелькнул маленький белый силуэт. Солнышко пришла в себя и собрала запачканный мох в кучу. Беря его в челюсти, она старательно соскребала кровь зубками. Это было гораздо эффективней, чем слизывать. И, наверное, на вкус не так противно. Но большой разницы Гроза не заметила.

Из логова Альфы вышел Микки и лаем позвал зайти Бруно. Большой пёс с явным облегчением прервал своё занятие и потрусил к вожакам, а Микки присоединился к уборке лагеря. После Бруно в логово Альфы зашла Кусака, а за ней Солнышко. И каждая собака рассказывала вожакам свою историю.

Приунывшая Гроза облизала когти. Засыхающая кровь была густой и липкой, и видеть её на лапах удовольствия не доставляло.