— Для чего?

— Мне необходимо сделать небольшую остановку, зато потом я сразу же поеду к вам. Даже за пленкой не стану заезжать; попрошу, чтобы её доставили прямо к вам, в кабинет инструктажа.

— Расскажи мне побольше об этом твоем фильме.

— Терпение, — загадочно сказал я. — Сам увидишь.

В ответ на это Сэм объявил, что я должен быть у него не позже восьми, а не то он собственноручно упрячет меня за решетку. И я был склонен думать, что именно так он и поступить.

— Я успею, — пообещал я. — Но хочу просить тебя ещё об одном одолжении. Попроси кого-нибудь проверить данные на “Дилли Пикл”, а потом перезвони мне, ладно?

Он недовольно поворчал, но сказал, что сделает.

И слово свое сдержал. Телефон зазвонил незадолго до того, как я успел припарковать машину у дома миссис Холстед в Голливуд-Хиллс, и информация из полицейского досье стала неплохим дополнением к общей картине, ещё одним небольшим эпизодом, о котором я мог поведать своей клиентке.

После пяти минут беседы с миссис Холстед, я, наконец, сказал:

— Ладно, теперь покончим с этим.

— Я не понимаю вас, мистер Скотт.

— Это потому, что до сих пор я лишь задавал вопросы, вместо того, чтобы говорить с вами о деле. Зато теперь, миссис Холстед, я расскажу вам все, что стало мне известно к данному моменту. Многое я знаю наверняка, иные же выводы сделаны мной на основании логических умозаключений и ещё нуждаются в дальнейшей проверке и подтверждении. Но готов поспорить на что угодно, что все происходило примерно так, как я сейчас вам расскажу, и не сомневаюсь, что ещё сегодня вечером у меня будут доказательства по тем фактам, за полную достоверность которых я пока ручасться не могу.

— Так вы знаете, кто убил моего мужа?

— Да. Его убил Пень Кори, один из людей Джимми Вайолета — того бандита, о котором я спрашивал вас раньше.

— А этот… который убил Джорджа. Его арестуют?

— Нет. Я убил его сегодня днем.

Она взволнованно провела языком по пересохшим губам и её зеленые глаза округлились.

— Это была самозащита, — пояснил я, дотрагиваясь до повязки — она все ещё держалась у меня на голове, но уже не так прочно, как раньше. — Это он подстрелил меня. Но зато сейчас он уже в морге, а следовательно его, вина, скорее всего никогда не будет доказана. А может и будет — но только Пню все-равно уже больше не придется разгуливать по городу.

Она поджала губы и опустила глаза, принимаясь сосредоточенно разглядывать собственные ладони. Затем снова взглянула на меня и спросила:

— Но почему? Почему он убил Джорджа?

— Что ж, давайте вернемся немного назад. Вот вы только что сказали мне, что идея с альбомом — из которого, как я уже сказал, и была взята фотография Сибиллы Спорк и Хью Прайера — принадлежала Эду Уисту. Вернее, человеку, которого вы знали под именем Эда Уиста.

Она кивнула.

— Теперь это кажется… глупо. Немного. Но тогда эта процедура представлялась чрезвычайно закономерной и необходимой. Ведь нам было необходимо соблюдать крайнюю осторожность; нужно было хоть как-то гарантировать, что никто… — Она замолчала.

— Это я понимаю, — сказал я. — Я также лучше, чем кто бы то ни было, могу представить себе, как здорово Эдвард умеет убеждать. На пару со своей сообщницей.

Тут я замолчал. Вряд ли миссис Холстед придется по душе этот разговор. Да и кому приятно узнавать о том, что тебя обманули, подставили и вообще держали за простака.