Он чиркнул спичкой.

– Повидал достаточно, чтобы знать, какие неожиданные штуки они могут выкидывать.

– Так если бы я не считал этот дом безопасным, разве я бы жил здесь? – задал риторический вопрос Хьютон.

Критчелл выпустил долгую струю дыма.

– И я бы не жил. Я только хочу сказать, что обвалы полны неожиданностей.

К Хьютону подошла высокая, худая женщина, и он воспользовался возможностью избежать ненужного спора.

– Ну как ваши дела, миссис Фоусетт? – приветливо спросил он.

В руках у нее была папка. Миссис Фоусетт была одной из самых энергичных в общине. Ее неутомимая энергия направлялась на театральный кружок, которым она жестко руководила, и «спор‑клуб». Ее сын, Бобби, был начальником команды скаутов. Она была прирожденным организатором, личностью необычайно деловой, у Хьютона всегда возникало неприятное чувство, что она рассматривает его с осуждением. Она сверилась с каким‑то списком из папки и сказала:

– Все здесь, кроме Джека Бакстера.

– Сколько всего?

– Двадцать пять вместе с Джеком. С вашей семьей нас здесь будет двадцать девять.

Хьютон хмыкнул.

– Будем надеяться, что еды хватит.

Она посмотрела на него, как на слабоумного.

– У стариков незавидный аппетит, – едко заметила она. – Интересно, почему задерживается Джек?

– Кто привезет его?

– Джим Хэтерлей.

Она слегка наклонила голову и взглянула наверх.

– Опять этот самолет.

– Неужели этот идиот‑летчик не знает, что любой звук может вызвать обвал? – раздражительно спросил Хьютон.

Он вышел из комнаты, пройдя через гостиную на крыльцо, где принялся рассматривать небо. Ничего не было видно.

Он уже собирался войти обратно в дом, когда подбежал задыхающийся Джим Хэтерли.

– У меня беда, мистер Хьютон. Джек Бакстер поскользнулся, когда выходил из машины. Я уверен, что он сломал ногу.

– О, черт! – воскликнул Хьютон. – Где он?

– Лежит около машины тут, за углом.

– Лучше позвонить врачу; телефон там, у входа. Я пойду посмотрю, что с ним.

Хьютон замолк, покусывая губы. Он недолюбливал миссис Фоусетт, но та, наверняка, знала, как быть с переломом.

– И попроси миссис Фоусетт подойти сюда.

– Хорошо.

Хэтерлей зашел в дом и стал разыскивать миссис Фоусетт. Ее он не увидел, зато заметил телефон и решил сначала позвонить. Он снял трубку и услышал голос Морин Скэнлон на коммутаторе.

– Какой номер Вам нужен?

Хэтерлей сказал:

– Морин, говорит Джим Хэтерлей из дома Мэтта Хьютона. Тут старый Бакстер упал неудачно и, похоже, сломал ногу. Ты не могла бы найти сейчас доктора Скотта?

Спустя несколько секунд она ответила:

– Попробую.

Раздался щелчок, и линия отключилась.

Хэтерлей в нетерпении постукивал по телефонному столику, пока ждал, когда его соединят. Он обернулся и увидел входившую в гостиную миссис Фоусетт. Он помахал ей и быстро объяснил, что случилось с Бакстером.

– Ох, бедняга, – сказала она. – Я сейчас иду.

Она повернулась, сделала два шага в направлении двери и умерла.

Когда лавина достигла дна долины, плотное облако снежной крупы и воздуха снизило скорость, но остановилось не сразу. Его энергия должна была рассеяться трением о землю и окружающий воздух, и оно продолжало быстро катиться через долину.

И только достигнув другого склона, его движение стало замедляться. Теперь, когда оно поднималось по восточному склону, сила тяжести постепенно заставила его остановиться в ста ярдах от дома Хьютона и приблизительно в ста футах под ним по вертикали. Сама снежная лавина больше не угрожала дому Мэтта Хьютона.