Секунду все длилось, не больше. Только глянул на клык – Кранта увидел, что с большой ангорской кошкой сражается. Мечезубой. Среди снега и льда. Испытание ему такое назначили. И две пары бровей у Кранта. Не носил он тогда повязки. Ученику не полагается.
И сейчас не носит. Нечего стало Кранту под повязкой прятать.
– Приснилось? Так ты сновидец?!
Блин, ответ вопросом на вопрос считается наездом и наказывается по все строгости…
– Знаешь, Крант. Ты, конечно, нормальный пацан, и базарить с тобой интересно, но давай вспомним, что у тебя есть хозяин. Которого не только оберегать, но и слушаться надо.
Хотя бы иногда.
Но эту мысль мы скромно замолчим. Мы, Леха Непревзойденноскромный. Язык вывихнуть, если выговаривать.
– Вспомнил? Тогда твой нутер тебя убедительно просит: подняться, убрать этот зуб туда, где ты его прятал, и сопроводить очень голодного мужика вниз. Блин, я сегодня пропустил обед! Могу я теперь спокойно поужинать?!
Странно, но мой ор подействовал. Крант встал, надел цепь с клыком на шею, убрал под одежду. И все это медленно, неохотно, явно напоказ. Смотри, мол, чего ради тебя приходится терпеть.
– Кстати, Крант, ты есть хочешь?
Очень уж внимательный взгляд стал у нортора.
– Что‑то я не видел, когда ты ешь…
– Нутер хочет увидеть меня за кормлением?
И опять эта дракульская улыбка.
– Нет, пожалуй, не хочу. Но если ты голоден, то с этим надо чего‑то делать.
– Меня учили справляться с голодом.
– Сидеть голодным и терпеть?
– Или находить замену привычному корму.
– Ага. А‑а… никаких проблем у тебя не будет с этой заменой? Или у меня?
– Нет.
– Ну, тогда пошли. Ранул нас наверно заждался. Да и Марла…
Интересно, что скажет Марла?…
40
Трудно удовлетворить обиженную женщину. Особенно, если она зверем может стать. Большим, хищным и кусачим. Или говорит, что может.
– Зачем ты мне это сказала?
– Не спрятать ипшу под тонким покровом.
Ответила. Вроде как, поговоркой. Понять бы только, чего сказала. И к чему.
– Так ты ипша?
– Нет. Я из Кугаров. – Замолчала, потерлась об меня. – И я ошиблась, пушистый.
В самое ухо шепнула, словно в чем неприличном призналась.
– В чем ошиблась?…
– Думала, он из наших. Только Закатных. Или из Песчаных. Они тоже с красной шерстью. Вот и попросила за него. Прости. До Перелома трудно определить истинного Зверя. Я не чарутти…
Это мы о Мальке разговариваем. В постели. У Марлы в комнате. Первый раз я у нее.
– Так ты тоже Тень?
– А Крант тебе не сказал?
– Нет.
– Тень.
– Или Мастер Теней?
– Откуда узнал?!
Трудно отвечать, когда на тебе лежит полтора центнера живого веса.
– Откуда?
– А если от Кранта? – Хриплю.
– Он не знает.
– Тогда угадал. Брякнул, что первое в башку пришло, и угадал.
– Тебе удается много необычного, пушистый.
А я вентилирую легкие. Все‑таки без груза намного легче дышится.
Блин, ситуация, прям, по анекдоту:…а ты была когда‑нибудь с культуристом? Ага. Ощущения такие, словно на тебя падает шкаф… Повезло еще, что из моего шкафа ключ не торчит.
– Удается? Еще бы! Я же ларт.
И меня опять вмяли в лежанку. А она у Марлы тверже моей будет.
– Никогда не повторяй этого. Ты – не он!
– Но Машка…
– Огненная? Она ошиблась. |