— Уже, — угрюмо буркнул Маш.

— Теперь, когда всё более-менее прояснилось, идём к Оракулу.

Юноша хмуро кивнул. Хуже всего было то, что её очевидный интерес к нему, вызванный прозаичными причиными, пробудил ответный интерес; сам того не желая, Маш ознакомился с красотой и ощущением её тела. Даже её мышление его заинтриговало. Флета отличалась прямотой и честностью, она была славной, и он любил её. Беата, в противоположность кобылке, была лживой и коварной; раньше с подобным типом женщин Машу сталкиваться не доводилось, и он нашёл Беату зловеще привлекательной. Искренность Флеты подкупала; юноша всегда знал, что именно она чувствует. Беата, напротив, свои мысли скрывала, что окружало её ореолом таинственности и манило его, словно огонь — бабочку. Маш испытывал к себе отвращение, но притяжение не исчезало.

Беата одобрительно кивнула. У неё хватало опыта, чтобы определить, какое именно впечатление она произвела на мужчину.

— Придёт время, когда мне не понадобится уговаривать тебя на поцелуй, — усмехнулась она. — Подобно другим мужчинам, тебя влечёт к стервам.

Маш не ответил. Не мог честно сказать: это не так. Вместо этого он установил программу-глушитель, которая снижала её привлекательность в его глазах и предотвращала ненужные реакции. Но с чувствами проделать нечто подобное юноша не мог, иначе пострадали бы и его взаимоотношения с Флетой.

— Оракул, — обратилась Беата к столу. Распознав голос, тот послушно запустил звонок Оракулу. Это заняло минуту в силу его засекреченности. Многие века он провёл на Фазе, пока Стайл не обменял его на Книгу Магии, возвратив каждое сокровище в свой мир. Теперь они вновь функционировали.

— Садись за стол, — приказала Машу Беата.

— Нет необходимости, — отозвался он. — Я не устаю.

— Как погляжу, учишься ты медленно. Сядь.

Юноша обошёл стол и опустился в удобное кресло, освобождённое секретаршей.

Беата последовала его примеру и уселась к нему на колени. Пришлось срочно выключить тактильные рецепторы внизу во избежание реакции на её твёрдые обнажённые ягодицы. Тонкости в её подходе не было, однако эффективности он от этого не утратил.

— Каждый раз, как ты упираешься, я буду вести себя непредсказуемо, — пообещала Беата и потянулась через него, чтобы нажать кнопку на ручке кресла.

Его рецепторы снова резко включились.

— Что? — опешив, воскликнул Маш.

— Я аннулировала твои замыкающие механизмы, — Беата лениво расслабилась. — Ты полагал, будто мне ничего не известно о том, как устроены роботы? Этот офис оснащён всем необходимым оборудованием.

Он должен был это предвидеть. Защитные механизмы здесь были бесполезны. На Протоне могущество Маша в качестве адепта не имело значения, что делало его уязвимым. По желанию она могла вызвать у него любые реакции.

— Оракул, — донеслось с экрана. Маш с облегчением погрузился в формулы, отвлекая внимание своего тела от Беаты.

Но вскоре передача данных подошла к концу. Оракул отключился, чтобы объединить новую информацию с уже имеющейся и скомпилировать в нечто полезное для адептов. На данный момент работа Маша была выполнена.

— Ты усвоил урок? — поинтересовалась Беата, поворачиваясь так, что её левый сосок прижался к его груди.

— Да. — Но Маш сомневался, что она этим удовлетворится. Девушка явно воспринимала его в качестве вызова своим способностям, лучшей мотивации не требовалось. Даже если она и не находила его сексуально привлекательным.

— Как мило. Давай-ка расставим точки над i. Должна признаться, я позабыла удовольствие соблазнения мужчины, который меня не хочет.