|
Он смотрел вниз на крохотный дворик Бартоломео. От дома Серафины его отделял лишь узенький проулок, по которому едва мог протиснуться навьюченный корзинами осел. Макиавелли запел. Вскоре он заметил, как в доме напротив кто-то приоткрыл окно. Сердце Макиавелли учащенно забилось. Интуиция подсказала ему, что его слушает не кто иной, как Аурелия. Он спел две свои любимые песни, песни о любви, и начал третью, как вдруг створка окна резко закрылась. Это несколько остудило пыл Макиавелли. Закралось сомнение: ведь его могла слушать и служанка, которая, естественно, не хотела, чтобы госпожа застала ее не за работой. Позже, за обедом, осторожными вопросами ему удалось выяснить у Серафины, что таинственная слушательница открывала окно в спальне Бартоломео и его жены. Вечером Макиавелли пошел во дворец, но ему не удалось увидеться ни с герцогом, ни с кем-либо из его секретарей. Он заговаривал со многими придворными, бесцельно слонявшимися по дворцу, спрашивая, нет ли каких-нибудь новостей. Ничего конкретного они не знали, хотя несомненно догадывались, что что-то произошло. Макиавелли это понял. Ближайшее окружение герцога соблюдало строжайшую тайну. Вскоре он столкнулся с Бартоломео. Герцог назначил ему встречу, но принять не смог. - Мы оба просто теряем здесь время, - заметил Макиавелли. - Не пойти ли нам в гостиницу выпить вина? Могли бы сыграть в карты или шахматы. - Я обожаю шахматы. По пути в "Золотой лев" Макиавелли спросил, не знает ли Бартоломео, почему у всех во дворце такой деловой вид. - Понятия не имею. Я ни у кого не мог добиться путного ответа. Раздражение, проскользнувшее в голосе Бартоломео, подсказало Макиавелли, что толстяк говорит правду. Он уже уверовал в важность своей персоны, и его унижало недоверие Борджа. - Если герцог хочет сохранить что-либо в тайне, он, как я слышал, ничего не говорит даже ближайшим помощникам. - Он с утра сидит с секретарями. А гонцы один за другим покидают дворец. - Очевидно, что-то произошло. - Кажется, утром прибыл курьер из Перуджи. - Курьер? Может, кто-то, переодетый курьером? Бартоломео бросил на него быстрый взгляд. - Я не знаю. Вы что-то подозреваете? - Ничего. Я просто спрашиваю. В таверне они заказали кувшин вина и попросили принести шахматы. Хороший игрок, Макиавелли сразу понял: Бартоломео ему не соперник, - но, следуя своему плану, сделал вид, что сопротивляется на пределе возможностей. И в конце концов проиграл партию. Бартоломео даже запыхтел от гордости. И пока они пили вино, он дотошно объяснял Макиавелли, какие тот сделал ошибки и как следовало бы ходить. Макиавелли и не рад был, что проиграл. - Утром кто-то пел в вашем доме, - заметил Бартоломео по дороге домой. |
