Он говорит:

– Ничего страшного. Еще бутылку за мой счет.

Подавальщица приносит вино и говорит:

– Это последняя бутылка. Я вас больше не обслуживаю. Если мы не закроемся, то будут неприятности с полицией.

Старик продолжает пить около нас, время от времени приговаривая:

– Да, я вас знавал, вы оба были отличными ребятами уже тогда. Да, да.

Самый молодой говорит:

– Я знаю, что твой брат прячется в лесу. Время от времени я вижу его издали. Он живет, как дикий зверь. Он сделал себе одежду из армейских одеял и ходит босиком даже зимой. Он питается травами, корнями, каштанами и мелкой дичью. У него длинные седые волосы, и борода у него тоже седая. У него есть нож и спички, он курит сигареты, которые сам себе скручивает, что доказывает, что он иногда ночью заходит в город. Может, девки, которые живут за кладбищем и торгуют собой, знают его. По крайней мере, одна из них. Может быть, она принимает его тайком и дает то, что ему нужно. Можно было бы организовать облаву. Если всем взяться за дело, то можно его прижать.

Я встаю, бью его:

– Лжец! Это не мой брат. И если ты хочешь кого‑нибудь прижать, не рассчитывай на меня.

Я снова бью его, он падает со стула. Я опрокидываю стол, я воплю:

– Это не мой брат!

Подавальщица кричит на улицу:

– Полиция! Полиция!

Наверно, кто‑то позвонил, потому что полиция прибывает быстро. Двое полицейских. Пешком. В кабачке наступает тишина. Один из полицейских спрашивает:

– Что здесь происходит? Давно должно быть закрыто.

Человек, которого я ударил, стонет:

– Он ударил меня.

Несколько человек показывают на меня:

– Это он.

Полицейский поднимает того, кого я ударил:

– Перестань хныкать. Ничего с тобой не случилось. Ты, как всегда, напился. Лучше бы шел домой. Вам всем лучше разойтись.

Он оборачивается ко мне:

– А вас я не знаю. Покажите ваши документы.

Я пытаюсь убежать, но окружающие люди удерживают меня. Полицейский обшаривает мои карманы, находит паспорт. Он долго рассматривает его и говорит своему коллеге:

– Срок визы истек. Много месяцев назад. Придется его забрать.

Я вырываюсь, но они надевают мне наручники и выводят на улицу. Я спотыкаюсь, мне трудно идти, и они несут меня до полицейского участка. Там они снимают с меня наручники, укладывают на кровать и уходят, закрыв за собой дверь.

На следующее утро меня допрашивает офицер полиции. Он молод, у него русые волосы и лицо, покрытое веснушками.

Он говорит мне:

– Вы не имеете права пребывать в нашей стране. Вы должны уехать.

Я говорю:

– У меня нет денег на поезд. У меня вообще больше нет денег.

– Я предупрежу посольство. Они вас репатриируют.

Я говорю:

– Я не хочу отсюда уезжать. Я должен найти своего брата.

Офицер пожимает плечами:

– Вы можете вернуться, когда хотите. Вы даже можете окончательно здесь поселиться, но на это есть свои правила. Вам их разъяснят в посольстве. Что касается вашего брата, то я предприму соответствующие поиски. У вас есть о нем сведения, которые могли бы быть полезны?

– Да, у меня есть рукопись, написанная его собственной рукой. Она находится на столе гостиной в моей квартире, над книжным магазином.

– А как вы получили эту рукопись?

– Ее оставили на мое имя у администратора гостиницы.

Он говорит:

– Странно, очень странно.

Однажды ноябрьским утром меня вызывают в кабинет офицера. Он предлагает мне сесть, протягивает рукопись:

– Вот, я вам ее возвращаю. Это только вымысел, художественное произведение, и ваш брат тут совершенно ни при чем.