Такая возможность существовала. Покончить со всем и жить дальше.

– Было бы здорово, – искренне ответила Эйприл.

Соня уловила ее задумчивость и тут же посерьезнела:

– Что тебе там нужно, кстати? Что ты собираешься сделать?

Эйприл прикинула, какой процент правды может рассказать:

– Ну, прозвучит немного безумно, но мой муж был убит сразу после Черной Пятницы. Думаю, кое-кто в Мичигане может знать причину.

– Ох, – вздохнула Соня, – мне жаль.

Эйприл кивнула:

– Иногда мне хочется, чтобы его убил вирус. Тогда я могла бы оплакать его и жить дальше. Но сейчас… я не могу так просто это оставить.

Соня надолго замолчала. Ни Джулия, ни мальчики не слышали их разговора. Они были по уши заняты попытками удержать паруса так, чтобы баржа двигалась в нужном направлении. Соня вновь заговорила:

– Что ж, коль скоро весь мир рушится, думаю, не так уж плохо иметь цель, которая заставляет подниматься по утрам.

Эйприл не удержалась от улыбки:

– Иногда я тоже так думаю. Но как бы хорошо это ни было, все равно хотелось бы… Ненавижу это выражение, но хотелось бы иметь возможность подвести черту.

Соня задумчиво окинула взглядом свою семью:

– Ну да. Не могу представить, чтобы я делала, если бы потеряла кого-то из них.

– Вы пережили эпидемию, – заметила Эйприл. – Что уже весьма нелегко.

Только вот эпидемия вполне могла еще вернуться. Но вслух этого она, конечно, не сказала.

Во второй половине того же дня они добрались до городка Болдуинсвилл, где им предстояло пройти через очередной шлюз, чтобы обойти пороги на реке Сенеке. Как только озеро осталось позади, они сняли мачту и вновь закрепили ее вдоль правого борта.

– Об этом месте я тебе и говорила, – сообщила Соня, когда они ждали осушения шлюза. Джулия была на берегу и расплачивалась с мальчишкой, который перегнал их лошадей с западного края озера Онайда.

Ворота шлюза открылись, и паренек повел лошадей дальше. Стоило барже оказаться в шлюзе, как он открепил трос и был таков. У Эйприл создалось впечатление, что он готов оказаться где угодно, только не в Болдуинсвилле. Из старого отеля по другую сторону канала вышла группа бородатых вооруженных мужчин. Самый старший и седой явно был предводителем. Он обратился к экипажу:

– Вам нужны лошади.

– Именно так, Дикон, – ответила Соня. – Мы готовы честно поторговаться.

– Мы подумаем.

Эйприл не слишком прислушивалась к развернувшимся торгам. Она наблюдала за людьми Дикона с борта баржи. Дробовик девушка держала в руках, но его дуло смотрело в воду. Мужчины выглядели как типичные представители изолированной секты. Они были подозрительны и голодны. Они надеялись, что что-то пойдет не по плану, и тогда можно будет всех убить во имя того, чему поклоняются.

Эйприл настолько сконцентрировалась на наблюдении, что не сразу поняла, в чем дело, когда Дикон ткнул пальцем в ее направлении и что-то сказал.

– Простите, что?

– Я спросил, откуда ты?

– Олбани, – ответила Эйприл.

– А до этого? Я уже видел такие рюкзаки. Ты из агентов правительства.

– Нет. Это просто рюкзак. – Эйприл сначала продемонстрировала одну руку, потом перехватила дробовик и показала вторую. – Видите? Никаких часов.