— А если все-таки, — не унимается она. — Может быть, ты мог бы еще остаться немного… совсем чуть-чуть. Пожалуйста!

Смотрю в ее испуганные, полные мольбы глаза и понимаю, что не могу отказать. Врач я в конце концов или нет…

— Хорошо, я побуду еще немного, пока у Ёнаса не спадет температура, — обещаю Мелиссе, и та расплывается в благодарной улыбке.

— Спасибо, Марк, спасибо большое, — она почти пританцовывает на месте, и мне все кажется, что она вот-вот кинется мне на шею с объятиями. Но Мелисса этого не делает, только смущенно замирает и совсем тихо произносит:

— Извини, что втянула тебя в это, но я, правда, не знала, куда мне еще обратиться… Отец ночами работает, а у тетки все равно нет машины, чтобы приехать… да и не очень хотелось ей звонить, если честно. Спасибо, что приехал… теперь я у тебя в долгу…

Тихонько посмеиваюсь, наслаждаясь ее смирением, которое, как я догадываюсь, мало свойственно этой мятущейся душе. Сопоставляю ее «да пошел ты» с нынешним «извини, теперь я у тебя в долгу» и не могу поверить, что один и тот же человек может быть таким разным…

— Ты мне ничего не должна, — отвечаю ей просто, и неожиданная идея высвечивается на моем лице лукавой полуулыбкой. — Но кое-что я у тебя все же попрошу…

Лицо Мелиссы тут же делается воинственным, и она складывает руки на груди, подобно щиту.

— И что же ты хочешь? — хмурит она свои черные бровки. И я догадываюсь, что она предполагает какое-то непристойное предложение… Намеренно тяну время, чтобы она накрутила себя в достаточной мере, а после с легкостью согласилась на мою просьбу, посчитав ее достаточно терпимой. — Ну, мы так и будем тут стоять… Говори уже.

— Хочу, чтобы ты бросила курить! — отвечаю наконец, и Мелисса абсолютно по-девчачьи закатывает глаза. Она явно вздохнула с облегчением.

— И это то, что ты хочешь?! — презрительно отзывается она. — Чтобы я бросила курить? — и уже более яростно выплевывает: — И как же мне тогда, по-твоему, все это пережить, если я брошу курить?! Да я ведь загнусь нахрен.

— Отлично, — преспокойно смотрю на нее с укором в глазах, — тогда в следующий раз, когда твой брат подхватит воспаление легких или заразится краснухой, к примеру, мне больше не звони. Я, знаешь ли, не Скорая медицинская помощь, так что…

Смену настроений на лице девочки стоило бы увидеть каждому: из воинственной фурии она снова превращается в испуганного ребенка — замысловатые названия детских болезней определенно внушили ей вполне понятный ужас.

— Ладно, не будь таким гадким, — примирительно цедит она сквозь зубы. — Думаешь, такой хороший, да? Думаешь, я вот так возьму и сразу брошу смолить ради тебя? Ненавижу таких умников, как ты.

— Не ради меня, — поправляю ее, — а ради себя и своего брата. Пассивное курение очень вредит детскому организму… Ты же не хочешь вредить Ёнасу, правда?

Мелисса продолжает хмуриться, но ее молчание подсказывает мне, что этот раунд я выиграл, и потому примирительно предлагаю:

— Хочешь куплю тебе никотиновый пластырь? Он хорошо помогает.

Девчонке так и хочется послать меня куда подальше, вижу это по ее лихорадочно поблескивающим глазам под растрепанной челкой, которые почти прожигают во мне две огромнейшие дыры.

— Я и сама могу это сделать, мистер умник, — цедит она почти беззлобно. — Так и знала, что не стоило тебе звонить.

— Я был твоим единственным вариантом, — напоминаю ей и для пущего эффекта добавляю: — Представь, не приедь я вовремя, у твоя брата могла бы кровь в венах свариться… Жуть, правда?

— Да ты брешешь, — говорит она с недоверием.