Фрэнк быстро поднял на него глаза. Приступ ярости миновал, и он снова стал самим собой – вежливым, воспитанным подростком.

– Помню. Вы еще сказали, что они с Эриком приятели.

– Да, действительно, – начал Том и остановился. Он подумал, что сейчас самое время нажать на Фрэнка, усадить его в парижский самолет – и сделать ручкой... Его смущало одно. Он был почти уверен, что, сойдя с самолета, Фрэнк не отправится в отель, а снова сбежит.

– Попробую дозвониться до Ривза, – сказал он, и в этот момент раздался телефонный звонок. Это оказался Макс. – Как дела, Макс? У меня тут твой парик и вечерний прикид.

– Нормально. Хотел позвонить утром, но я... как это у вас говорят? – застрял. Не дома ночевал. Час назад звонил, но у вас никто не подошел. Как там мальчик?

– Он здесь.

– Так ты его освободил?! Ты цел, он цел – все вы там живы?

– Не волнуйся, все живы, и никто не пострадал. – Произнеся это, Том болезненно сморщился: ему вспомнился итальянского вида тип с проломленным виском на улице Любарс.

– Ролло нашел, что ты выглядел потрясно, я даже чуть тебя не приревновал, ха‑ха! Эрик дома? У меня для него новости.

– Нет, у него в три часа встреча. Может, я ему передам?

– Нет, лучше я сам.

Порывшись в справочнике, Том набрал номер Ривза. Ему ответил женский голос. Очевидно, трубку взяла Габи – приходящая экономка, еще более пышная особа, чем его мадам Анкет, но от этого ничуть не менее энергичная и преданная своему делу.

– Габи? Это Том Рипли. Как у вас там дела? Господин Мино дома?

– Нет. Хотя подождите, – по‑немецки произнесла Габи. Через минуту он услышал в трубке ее прерывистое дыхание. – Господин сейчас подойдет.

– Здравствуй, Том, откуда звонишь?

– Из Берлина.

– Из Берлина? Что ты там потерял? Заезжай меня навестить, буду рад!

Ривз говорил в своей обычной манере – серьезной и обманчиво наивной.

– По телефону долго объяснять, но я и сам хотел к тебе заехать. Если ты не возражаешь, я бы приехал уже сегодня.

– Ну конечно, Том! Для тебя я всегда свободен, а на сегодня и так ничего не планировал.

– Со мной друг, молодой американец. Ты сможешь нас приютить на одну ночь?

– Да хоть на две! Во сколько приедете? Билеты у вас уже есть?

– Нет, но попытаюсь достать на один из вечерних рейсов – семи‑, восьми– или девятичасовой. Давай так договоримся – я перезвоню лишь в том случае, если не достану билеты, а так – просто приедем, и все тут. Как – подходит?

– Конечно! Буду очень‑очень рад!

– Ну вот, – с улыбкой обернулся Том к Фрэнку, – все и решилось. Ривз согласен нас принять.

Фрэнк сидел на маленьком диванчике и курил что было для него необычно. Он поднялся навстречу, и Тому внезапно показалось, что он вырос за прошедшие двое суток. Это впечатление еще усилилось, когда Фрэнк сказал:

– Извините, я позволил себе раскиснуть. Это больше не повторится. Я выживу.

– А я нисколько в этом и не сомневался.

– Хорошо, что мы едем в Гамбург. У меня нет ни малейшего желания встречаться с этим детективом, который сидит в Париже. Господи боже, почему бы им обоим не убраться обратно прямо теперь?! – воскликнул он, снова вспылив.

– Потому что они хотят быть уверены на сто процентов, что ты вернешься домой, – примирительно сказал Том.

Затем он заказал по телефону два билета до Гамбурга на семь двадцать.

Пока он звонил, вернулся Эрик. Том посвятил его в их новые планы, которые Эрик встретил с энтузиазмом.