С другой стороны раздалось грозное рычание. Наагаришейя Амарлиша упала на пол. Она не так хорошо контролировала свои звериные инстинкты, как ее мать, и сейчас, видя ребенка в беде, в ней яростно взыграл материнский инстинкт. Платье на ней треснуло, своды зала огласил взбешенный рык, и вот с пола, стряхивая яркие обрывки платья, поднимается огромная черная кошка, скальная кошка, готовая рвать глотки. Враги пошатнулись, образовывая вокруг нее свободное пространство. Зверь еще раз оскалился, по его зубам побежали золотистые прожилки. Враг отступил от нее окончательно.　

В два прыжка она оказалась рядом с наагасахом Аршавеше и беспардонно влезла в его кольца, обеспокоенно обнюхивая малыша. Детеныш жалобно мяукал и слепо тыкался в ее шею. Успокаивая обиженного ребенка, кошка размашисто и основательно его облизала, а затем, прихватив зубами за шкирку, потащила котенка под возмущенным взглядом наагасаха Аршавеше в другую сторону.　

Как выяснилось, несла она его к Делилонису. Она положила детеныша у самого его хвоста, затем обтерлась об него всем телом и, просительно взглянув ему в лицо, замурчала. Наагариш сурово свел брови и сложил руки на груди.　

— Ты хочешь его взять? — предположил он.　

Кошка возбужденно дернула хвостом, словно говоря: "Да-да, ты угадал!" Но тут вмешался наагасах Аршавеше. Пылая праведным гневом, он выхватил котенка у нее из-под носа и яростно зашипел:　

— Она моя!　

Кошка грозно зарычала, но племянника трогать не стала. Напавших нагов в это время оттеснили окончательно за пределы зала и захлопнули за ними двери. Отряхивая руки, наагасах Риалаш подполз к своей тетке и Аршавеше. Те были взаимно недовольны друг другом: наагаришейя рычала, Аршавеше шипел и прижимал детеныша к своей груди. Детеныш же дрожал всем телом и пытался засунуть голову в распахнувшийся ворот наагасаха.　

— Арш, что происходит? — возмущенно спросил наследник. — Почему твоя жена так странно отреагировала? Ты ее не предупредил о том, что это нападение часть традиции и это все не по-настоящему?　

Аршавеше недовольно посмотрел на него и отвел взгляд в сторону. Под его ладонями продолжало дрожать тело детеныша.　

— Ну, ты и идиот, — устало выдохнул Риалаш.　

Я находилась в какой-то комнате во дворце наагашейда, завернутая в плед, под которым у меня больше ничего не было. Рядом сидел Аршавеше и прижимал меня к себе. Меня продолжало трясти от пережитого. Боги, спасибо вам за то, что все завершилось благополучно и никто из этой семьи не пострадал! В этой же комнате была наагаришейя Амарлиша. На ней была мужская одежда, висевшая на ней мешком. Ее одолжил Риалаш, опередив в этом ее супруга. Сам наагасах Риалаш был здесь же. По пояс голый. Если бы я уже не тряслась, то, наверное, испугалась тому, что открылось моим глазам.　

Он взял от наагашехов больше, чем я решила в начале. Его плечи покрывала жесткая чешуя, такая же чешуя покрывала локти и пальцы. По позвоночнику шли костяные наросты. Не острые, как у наагашехов, которых я видела на гравюре, а плоские. Создавалось ощущение, что у него позвоночник снаружи находится.　

Наследник и наагаришейя сердито шипели на своем языке на Аршавеше. Тот вяло и недовольно что-то отвечал. И прижимал меня к себе, укачивая и утешая. А я силилась сдержать слезы. Мне было так плохо. Я, наверное, проклята и приношу окружающим одни беды. Я старалась не думать об этом, называла собственные мысли глупыми, так как мало ли у наагашейда недругов. Но мысли все равно лезли и лезли…　

Дверь приоткрылась, и образовавшийся проем просунулась голова Дарильи. Вот кого видеть совсем не хотелось. Она покрутила шеей и неожиданно с восторгом уставилась на меня.　

— Ну, ты даешь! — восторженно выдохнула она. — Грохнуть столиком этого лизоблюда Бошра и треснуть чайником эту золотохвостую лицемерку! Бабушка тобой жутко довольна, она этого, с крысиной рожей, терпеть не может.