|
Мягким увещеванием своим Христос говорит нам одно: что _каждая_ минута должна быть прекрасна, что душа должна _всегда_ быть готова к приходу Жениха, _всегда_ должна прислушиваться к голосу Возлюбленного. Фарисейство - это та сторона человеческой природы, которая не озаряется светом воображения, а он все чудесные проявления жизни представляет себе в виде игры Света: само воображение для Него свет мира; мир сотворен воображением, и все же оно недоступно пониманию мира, потому что воображение - просто проявление Любви, а только любовью, или способностью любить, и отличается один человек от другого. Но в своем отношении к Грешнику - вот где он достигает предельного романтизма, в смысле наивысшей реальности Мир издревле любил Святого за то, что он приблизился, насколько это возможно, к божественному совершенству. Мне кажется, что Христос любил Грешника, неким божественным инстинктом прозревая в нем наибольшую близость к человеческому совершенству. Он не ставил превыше всего ни стремление исправлять людей, ни стремление избавить их от страданий. Он не-ставил себе целью превращать интересного разбойника в скучного честного человека. Общество Вспомоществования Узникам и другие подобные затеи не встретили бы его одобрения. Сделать из Мытаря Фарисея - это никак не показалось бы ему великим достижением. Но взглядом, пока еще непостижимым для мира, он видел, что грех и страдание - это нечто само по себе прекрасное, святое, исполненное совершенства. Эта идея _выглядит_ опасной. Верно. Все великие идеи _всегда_ опасны. Но нет ни малейшего сомнения в том, что это был символ веры Христа. И у меня нет ни малейшего сомнения, что этот символ веры и есть истина. Конечно, грешник должен каяться. Но почему? Только лишь потому, что без этого он не сумеет осознать то, что сотворил. Минута раскаяния - это минута посвящения. И более того. Это путь к преображению собственного прошлого. Греки считали, что это невозможно. Среди их гномических афоризмов часто встречается утверждение: "Даже Боги не в силах переменить прошлое". Христос показал, что это доступно даже самому отпетому грешнику. И это единственное, что тот может сделать. Я совершенно уверен, что если бы спросили самого Христа, он ответил бы, что в тот момент, когда блудный сын пал в ноги своему отцу с рыданиями, он воистину преобразил в прекрасные и святые события своей жизни и то, что он расточил свое имение с блудницами, и то, что пас свиней и рад был бы пойлу, которое они ели. Большинству людей трудно понять эту мысль. Мне думается - чтобы понять ее, нужно попасть в тюрьму. А если так, то ради этого стоило попасть в тюрьму. Да, в Христе есть нечто единственное и неповторимое. Конечно, бывают перед рассветом ложные рассветы, и порой зимний день внезапно заиграет таким ярким солнцем, что обманутый крокус примется расточать свое золото прежде времени, а какая-нибудь глупая пташка - звать свою пару и строить гнездо на голых ветвях; были и христиане прежде Христа. |
