— Убивать вас, писателей, нужно, Лешенька!.. — У Сашки удивительно доброе, какое-то расплывшееся лицо. — Вы все — Иуды!.. К стенке вас нужно ставить и расстреливать на фиг!..

Пятница… Вечер. Я собираю вещи. Мне пора домой.

Сашка открывает дверь моего номера пинком.

— Ты еще здесь, да?..

Он даже не смотрит в мою сторону. Сашка спешит: он ставит на телевизор «дивидюшный» проигрыватель и возится со шнурами.

— Я тебя провожу на вокзал… Потом… Ой, блин… Ща-а-а… Черт, ну вот, запутался!..

Но Сашка все-таки справляется со шнурами.

— Смотри!..

Я сажусь в кресло и закуриваю.

Сашка нажимает кнопку воспроизведения на проигрывателе и отходит в сторону.

— Смотри!.. Я все-таки нашел ее…

— Кого?

— Девственницу.

У Сашки странный, какой-то надорванный голос… Он тяжело дышит и сопит так, словно он ворочал бревна.

— Смотри же, болван!

Я послушно глазею на экран телевизора. Там — пять эпизодов от пяти секунд до полуминуты… В их центре — удивительно милая и простодушная девушка. Когда она улыбается, меня тоже тянет в улыбку. Какое же у нее удивительно чистое и ласковое лицо!

Я не без удивления спрашиваю:

— Кто это?

Сашка тихо говорит:

— Лена Долохова.

Я буквально подпрыгиваю в кресле:

— Кто-кто?!..

— Именно она, Лена…

О «половых приключениях» Лены Долоховой — хронической «эпизодницы» — в артистической среде уже долгих семь лет ходят самые настоящие легенды. Лена успела переспать со всеми кинематографическими тусовками, группировками и направлениями в искусстве. В сущности, Лене уже давно интересно не кино как таковое, а ее любовные приключения.

Даже сам Сашка — известный либерал и неудачник-многоженец — как-то сказал о ней:

— Леночка просто удивительная дрянь!

Я снова смотрю на экран. Меня почему-то тянет в улыбку… Да, там, на экране, действительно Лена Долохова. Но если бы Сашка не сказал, я бы не узнал ее. Это попросту другая девушка — светлая и удивительно чистая.

— Ленка замуж вышла… — глухо говорит Сашка. — Парень на два года моложе ее… Водителем у нас работает. Знаешь, такой деревенский увалень… В Москве всего год… Олух, одним словом.

— Ну?..

— Что, «ну»?!.. — повышает голос Сашка. — Ленка с ним уже почти год крутится. Ей рожать через месяц. Я оператору чуть голову не оторвал… У Ленки живот уже… Ну, большой очень…

Длинная пауза.

Сашка трет лицо руками и говорит в ладони:

— Любовь, одним словом…

Я осторожно спрашиваю:

— Какая любовь?.. У кого?..

Сашка мычит в ладони:

— У Ленки любовь… С эти деревенским идитом.

— Что, правда, да?..

У Сашки странно дергаются плечи.

— Да я и сам не поверил… — он смотрит на меня и вдруг кричит так, что, наверное, слышно на улице. — Кончай ржать!!..

На вокзале Сашка то и дело отходит от меня в сторону… Он отходит то к киоску с газетами, то к стенду с расписанием, то просто так, зачем-то рассматривая свой сотовый телефон.

Сашка думает… И у него больное, измученное лицо. Из-за полноты оно снова кажется смешным. Сашка опять похож на страдающего поросенка. Иногда он осторожно смотрит на меня, но тут же отводит глаза в сторону, едва уловив мой взгляд.