— Раз уж я здесь, — сказал Уайклифф, — есть смысл поговорить с оценщиком.

Джейн помотала головой.

— Их там аж трое. Двое работают, третий командует. И еще один из ваших. Пройдите туда через кухню, если хотите.

Он так и поступил, отметив про себя попутно грязный прямоугольник на полу, где прежде стоял морозильник. Теперь этот предмет бытовой техники находился у криминалистов, хотя не совсем понятно, для какой надобности.

Оценщик — мистер Тресиддер — оказался крепышом-корнуольцем, достаточно добродушным, чтобы получать от своего занятия некоторое удовольствие.

— Здесь попадаются недурные вещи, — сказал он. — Хорошо, что помещение сухое.

Двое его помощников двигали мебель, как фигуры на шахматной доске переставляли, чтобы добраться до остального. Наружу ничего нельзя было выносить из-за дождя. За всем этим молча наблюдал полицейский.

— Вы уже просмотрели картины? — спросил Уайклифф оценщика.

— Да, но ничего примечательного не обнаружил. Кое-какие деньги можно будет выручить за рамы.

— Подлинников импрессионистов не попадалось?

Тресиддер вежливо хихикнул.

— Боюсь, что везение Джейн не столь безгранично. Ведь все переходит к ней, как я понял?

— Дальнейшая судьба этого имущества мне не известна. Покажите, пожалуйста, как хранятся картины.

Если оценщик и был удивлен просьбой Уайклиффа, то вида не подал. Он указал сыщику на два ящика с откинутыми крышками — один большой, другой поменьше. Картины в ящиках располагались вертикально, каждая была проложена слоем войлока.

— Угодно будет взглянуть на опись? — спросил Тресиддер, доставая из папки и протягивая Уайклиффу два листка бумаги. — Вполне заурядный эдвардианский набор для украшения стен. Он клюнул, мне кажется, на позолоту рам.

Электронные часы в штабе расследования показывали 16.45. Прошло почти ровно пять дней с того момента, как Хильда сбежала с «Прибоя», пока Ральф Мартин высаживал своих пассажиров для чаепития на берегу. Сегодня ни одно прогулочное судно в море не вышло. На пирсах и в гавани не было никакого движения, лишь несколько шкиперов спешили переставить свои посудины с внешнего рейда на внутренний, опасаясь, что разыграется настоящий шторм.

Уайклифф поднялся наверх к Керси.

— Мне кажется, мы пока исчерпали свои возможности. А что, Люси не вернулась?

— Нет еще. Когда мы начнем действовать?

— Завтра утром. Нужно, чтобы группа экспертов-криминалистов была под рукой, а здешнему аквалангисту велите еще раз обследовать дно затопленной каменоломни. На этот раз пусть ищет то, на чем перевозили труп.

Вскоре их разговор прервало появление Люси Лэйн, вернувшейся из больницы.

— Бедняга, ему крепко досталось. Говорит, налетел на изгородь, испугавшись невесть откуда вышедшей на дорогу коровы.

— Это он пусть кому другому рассказывает, — Керси был верен себе.

— Он сообщил мне немного, но история странная, — продолжала Люси невозмутимо. — Он пешком направлялся в сторону скал: мимо фермы и дальше к тропинке. У бунгало Иннесов он увидел, как Хильда, которую он знает в лицо, подошла к открытой входной двери. Из дома выбежала собака и принялась радостно на нее кидаться. Потом Хильда взяла пса за ошейник и зашла с ним внутрь.

— Он утверждает, что она была одна?

— Да.

— И она не постучала?

— По его словам, нет.

— В котором часу это было?

— Точно он не запомнил, но говорит, что около пяти.

— «Ситроен» стоял на месте?

— Боюсь, об этом я не спросила.