Уайклифф покачал головой.

— Изобретательно, но неправдоподобно, мистер Харви. Хорошая ложь всегда проста. Однако и к снимку мы еще вернемся. — Он снова запустил руку в «дипломат» и выудил карандашный набросок Хильды с картины Писсарро. — Взгляните-ка на это! Перед вами копия, а оригинал был нами найден в комнате Хильды. Вам знаком этот рисунок?

— Нет, — ответил Берти, изучив набросок.

— А вот это? — инспектор протянул копию письма из Национальной галереи.

Харви взял из рук Уайклиффа листок, непонимающе глядя на него.

— Нет, хотя все это очень странно.

— Вам что-нибудь известно об обстоятельствах, при которых Хильда это нарисовала?

— Нет.

— На вашем месте стоило бы проявить осторожность, мистер Харви, — сказал Уайклифф, забирая у него копии. — На письме и рисунке есть отпечатки пальцев, а теперь мы имеем и ваши на этих листках.

Берти свел ладони вместе и положил руки на стол перед собой. Держался он неплохо, но напряжение проступало.

— Неужели вы думаете, что это я посоветовал ей обратиться в музей? Совершенно очевидно, что никто не может дать заключение о картине по такому приблизительному наброску.

— Никто и не предполагает, что она предварительно консультировалась с вами, но скажите: она показала вам ответ из галереи?

Харви уставил взгляд в стол, лицо его еще более помрачнело, щеки казались ввалившимися, но ему, однако, удалось изобразить виноватую улыбку.

— У припертого к стенке выбор невелик… Да, она показала мне письмо.

— Как она вам его объяснила?

— Сказала, что видела такую картину, выполненную маслом, и захотела узнать, подлинная ли она и сколько может стоить.

— Интересно бы знать, где она ее видела, — бросил Керси небрежно.

— Стало быть, — сказал Уайклифф, — после недолгих уговоров она привела вас в спальню Агнес Рул и показала картину на стене.

Берти резко откинулся на спинку кресла.

— «Добро пожаловать в мой гостеприимный дом», — сказал паук мухе.

Уайклифф и бровью не повел.

— Никто не пытается заманить вас в ловушку, мистер Харви. В этом нет необходимости. Нам известно, что в тот период вы с Хильдой приходили к Агнес Рул, по меньшей мере, дважды. Агнес время от времени меняла обстановку у себя в комнате и ненужные вещи отправляла на хранение в старую маслобойню. Когда же она совсем одряхлела и Джейн Рул стала потихоньку распродавать кое-что из мебели, чтобы на вырученные деньги содержать ее, у вас появился доступ к хранилищу. Советую хорошенько подумать над этим, мистер Харви.

Воцарилось долгое молчание. Тишину нарушали лишь тиканье маленького будильника на столе Берти Харви да стук дождевых капель в оконное стекло. Сквозь струи воды на нем Уайклиффу была видна вышка для прыжков, нависавшая над бассейном подобием призрачной конструктивистской скульптуры.

Уайклифф заговорил первым:

— Теперь нами точно установлено, о какой картине идет речь. Именно с нее Хильда сделала свой набросок.

Он достал журнал, открыл на нужной странице и положил на стол перед Берти.

— Владелицей обоих этих полотен была миссис Мелвилл-Трис из Аллестон Мэйнор. В ее дом попала бомба во время авианалета на Плимут.

Берти бегло окинул взглядом репродукции и оттолкнул журнал от себя.

Уайклифф продолжал:

— В неразберихе после налета картины были украдены, и с тех пор их никто не видел. У семьи Мелвилл-Трис были общие дела с Генри Рулом. Он, в частности, помогал им вывозить имущество из разрушенного дома. И вот теперь одна из картин всплыла среди оставленного им наследства, но только для того, чтобы снова исчезнуть…

Керси придвинулся ближе к Берти и заглянул ему прямо в глаза.