|
— Довольно четкий. Собаки идут за ней с того места, где нашли блузку. — Он заглянул в блокнот и махнул рукой в сторону зарослей в десяти метрах от них. — И в тех кустах нашли светлые волосы. — Куда ведет след? — Вот сюда, — ответил Майер, указывая точку на карте. — Примерно где мы сейчас стоим. — Еще один взгляд в записи. — Она бежала. Зигзагами через лес. Вот тут она остановилась. Лунд подошла и тоже заглянула в карту: — Что находится поблизости? — Лесная дорога. Может, ее там подобрала машина. — Что насчет ее мобильника? — Выключен с прошлой пятницы. — Ему не нравились эти элементарные вопросы. — Послушайте, Лунд. Мы прошли по ее маршруту мелкой гребенкой. Дважды. Ее здесь нет. Мы понапрасну теряем время. Она развернулась и пошла прочь, по дороге посматривая на болото и желтую траву. — Алё? — произнес Майер с суховатым сарказмом, к которому Лунд уже начала привыкать. — Я что, невидимка? Лунд вернулась и сказала: — Растяните цепь и пройдите еще раз с начала. — Вы слышали хоть слово из того, что я сказал? На куртке у одного из полицейских ожила рация, вызывали Лунд. — Мы кое-что нашли, — донесся голос. — Где? — В глубине леса. — Что это? Пауза. Тем временем начинало смеркаться. Потом: — Похоже на захоронение. Те же медлительные сумерки наползали на город, сырые и безрадостные, тусклые и холодные. В штабе своей предвыборной кампании под коралловыми лепестками светильника в форме артишока Хартманн выслушивал информацию от Мортена Вебера. Поуль Бремер не приедет в гимназию для проведения дебатов. Управление городом было важнее, чем привлечение нескольких лишних голосов. — Как выгодно для него все сложилось, — заметил Хартманн. Риэ Скоугор поставила на стол перед ним чашку кофе. — Пока мы были в гимназии, мэрия выпустила пресс-релиз о выделении дополнительных средств. Он был готов к нашему вопросу. — То есть он знал о двадцати процентах. Как такое возможно, Мортен? — спросил Хартманн. Вопрос, казалось, возмутил Вебера. — Почему ты меня спрашиваешь? Может, он проводил свое исследование. Это логично… Обещания помочь образованию всегда приносят очки на выборах. — И получил те же результаты? Нет, он знал о наших цифрах. Вебер пожал плечами. — Не нужно было тебе отменять дебаты, — вставила Скоугор. У Хартманна зазвонил мобильный. — Пропала девушка. У меня не было выбора. — Это Тереза, — сказали в трубке. Хартманн глянул на Риэ Скоугор. — Сейчас я занят, перезвоню позже. — Не отключайся, Троэльс. Уверяю тебя, это важно. Нам нужно встретиться. — Боюсь, это неудачная идея. — Кто-то хочет запятнать твое имя. Хартманн сглотнул: — Кто? — Мне позвонил один журналист. Не хотелось бы обсуждать это по телефону. — В пять у нас здесь будет благотворительная акция. Приходи. Я смогу оторваться на несколько минут. — Значит, в пять. — Тереза… — Будь осторожен, Троэльс. Вебер и Скоугор наблюдали за ним. — Не хочешь рассказать нам, в чем дело? — спросила Скоугор. Тайс Бирк-Ларсен подошел к дому в Нёрребро, где снимали квартиру Лиза, Оливер Шандорф и другие ученики, играя во взрослую жизнь: бездельничали, пили, курили травку, валяли дурака. |
