– Ничего, я знаю, где ты живешь. Пойдем, я тебя отведу домой! – сказал судья. Он снял сундучок, сел на него и посадил девочку на колени. Бедняжка дрожала от холода, и судья укутал ее в свою накидку. – Но сначала тебе нужно как следует согреться.

Девочка уже не плакала.

– А потом вы отведете меня домой, да? – доверчиво спросила она.

– Конечно, – ответил судья. – Скажи‑ка, как тебя зовет мама?

– Мэй‑лань. А вы разве не знаете?

– Знаю, конечно, я просто забыл. А теперь вспомнил. Ван Мэй‑лань.

– Нет, это вы, наверное, пошутили! Меня на самом деле зовут Лу Мэй‑лань!

– Ах, ну да, – извиняющимся голосом сказал судья, – еще у твоего отца есть лавка в…

– Ой, да вы просто притворяетесь, что знаете! – разочарованно протянула девочка. – У меня отец умер. А у мамы лавка хлопковых тканей. Ничего вы про меня не знаете!

– Понимаешь, малышка, я врач, я всегда бываю ужасно занят и все путаю, – попытался оправдаться судья. – Скажи мне, с какой стороны Храма вы с мамой проходите, когда идете на рынок?

– С той стороны, где два каменных льва, – быстро ответила Мэй‑лань. – А какой из них вам больше нравится?

– Тот, у которого шар в лапе, – осторожно ответил судья, надеясь хоть в этот раз попасть правильно.

– И мне тоже! – радостно сказала девочка. Судья встал, перекинул через плечо сундучок, взял девочку на руки и зашагал к Храму.

– Интересно, какой это у мамы котенок, – задумчиво произнесла Мэй‑лань.

– Котенок? – рассеянно переспросил судья Ди.

– Ну да, котенок. Понимаете, к маме приходит один человек, они разговаривают ночью, и он все время зовет какого‑то котенка и разговаривает с ним! Я спрашивала у мамы, но она рассердилась и сказала, что котенок мне приснился. Но я то знаю, что не приснился!

Судья тихонько вздохнул. У вдовы Лу, наверное, есть любовник, которого она скрывает от дочки.

Они подошли к самому Храму. На улице была лавочка, и судья спросил у хозяина, где лавка вдовы Лу. Тот показал, куда идти, и судья с девочкой направился дальше.

– А почему ты убежала из дома одна так поздно? – спросил он.

– Мне приснился страшный сон, я от страха проснулась и выбежала, чтобы найти маму!

– Разве у тебя нет няни?

– Мама выгнала ее после смерти папы. Сегодня вечером дома никого не было…

Они подошли к лавке с вывеской «Лавка тканей Лу». Судья остановился на секунду, потом постучал в дверь.

Ему открыла женщина лет тридцати, небольшого роста и очень стройная. Она осветила лицо судьи фонарем и злобно спросила:

– Что вы делаете с моей дочерью?

– Она заблудилась на улице, и я привел ее домой, – сдержанно ответил судья. – Вам бы смотреть за ней получше. Она могла простудиться.

Женщина бросила на него недобрый взгляд. Судья подумал, что она могла бы быть хорошенькой, если бы не это злое, даже жестокое выражение ее глаз.

– А вам бы не лезть в чужие дела, – прошипела она. – Я вам не дам ни гроша, и нечего тут околачиваться!

Женщина выхватила дочку из рук судьи и захлопнула дверь у него перед носом.

– М‑да, приятная дама, – еле слышно пробормотал судья, пожал плечами, развернулся и направился назад, к главной улице.

Проходя мимо кабака, судья налетел на двух мужчин, почти бежавших по дороге. Один из них тихо выругался и побежал было дальше, но вдруг разглядел лицо судьи и резко остановился.