– Очень рад с вами познакомиться, мистер Мейер!

   – Взаимно, взаимно, – кивнул мистер Мейер. – Надеюсь, у вас хорошие новости?

   Репортеры держались на расстоянии, робко поглядывая в сторону его стола.

   – Вот джентльмены из прессы, – представил их Мэйсон. – Они хотят с тобой немного поболтать, Алф.

   Мистер Мейер закатил глаза и тут же изобразил профессиональную улыбку.

   – Да, да, разумеется, – закивал он. – Прошу вас, подходите, господа.

   Спонсор быстро расставил перед Мейером три стула и деликатно удалился вместе с Мэйсоном в другой конец комнаты.

   Репортеры, прочистив горло, достали свои блокноты и карандаши.

   – Итак, что вы хотите узнать? – любезно спросил мистер Мейер.

   – Э, – промямлил старший из газетчиков, – просто дайте какую-нибудь информацию, которая может заинтересовать наших читателей, мистер Мейер.

   Он говорил мягким сипловатым голосом с легким акцентом. На вид это был скромный и цветущий юноша.

   – Разумеется, – кивнул мистер Мейер. – Я хочу сказать, что у вас замечательная страна…

   Репортеры застрочили в блокнотах набросок статьи с примерным заголовком: «Восторженные впечатления гостя о Новой Зеландии».

   В дверь вошли женщина и двое молодых людей. Это были австралийцы, принимавшие участие во втором спектакле и для этого присоединившиеся к труппе. Мэйсон отвел их на сцену, кивнул на Гаскойна, ругавшегося с главным механиком, и предоставил дальше действовать самостоятельно.

   На сцене между тем возводили декорации. Прежнюю конструкцию – классические колонны и фасад дворца – мгновенно сложили и унесли на склад. Вместо нее, словно карточный домик, на подмостках стали складываться стены нарисованной гостиной. Тук-тук, – бодро стучали молотки, вбивая клинья в деревянные опоры.

   – Нам не нужен этот навес, – буркнул Гаскойн.

   – Убрать навес, Берт! – громко крикнул главный механик.

   – Убрать навес, – повторил голос сверху.

   Расписанные холсты, скрывавшие внутренности верхней галереи, один за другим исчезли из виду.

   – Теперь потолок.

   Где-то в городе пробили башенные часы – одиннадцать часов. Члены труппы начали собираться в театре и расходиться по гримерным. Общий сбор был назначен на половину двенадцатого. Гаскойн заметил чету австралийцев и направился к ним через всю сцену. Он стал рассказывать актерам об их ролях. У него был дружелюбный голос и приятные манеры. Австралийцы, наслышанные о британском высокомерии, понемногу начали оттаивать. Гаскойн сказал, что им надо переодеться. Время от времени он кричал в сторону:

   – Фред, пора заканчивать: через десять минут нам понадобится сцена.

   – Я еще не готов, мистер Гаскойн.

   – Но ты должен быть готов! Что там стряслось?

   Он вернулся на сцену. Сверху послышался звук пилы.

   Гаскойн задрал голову:

   – Ты что там делаешь?

   Наверху ответили что-то неразборчивое.

   – Фред, через десять минут чтобы духу твоего тут не было. Мне надо репетировать с людьми, которые четыре недели не были на сцене. Занавес поднимется сегодня вечером. Сегодня! Думаешь, мы можем работать на лесопилке? Что он там делает?

   – Он устанавливает мачту, – ответил главный механик.