Йен отвернулся и уставился на дорогу.

– Надеюсь, я его найду, – сказал Бакли. – Если нет, то я в глубокой заднице.

– Вот именно.

Бакли, нахмурившись, взглянул на друга:

– С тобой всё в порядке?

– Все прекрасно. – Йен натянуто улыбнулся.

– Тогда ладно. Давай искать яйца Оливера Рида.

Глава 4

Глава 5

I

В тот вечер он говорил до девяти пятнадцати. По расписанию лекция кончалась в девять.

До девяти пятнадцати.

В первый же день.

Шерил поняла, что семестр обещает быть очень долгим.

Сегодня он трындел до девяти тридцати. Некоторые из смельчаков стали уходить, не дожидаясь конца, сразу после девяти, но Шерил поняла по глазам Меррика, когда тот следил за уходившими, что он все видит, все запоминает, а месть наступит позже в виде отметок. Поэтому она осталась вместе с остальными трусами до тех пор, пока он официально не распустил их, хотя ей отчаянно хотелось в туалет.

Как только Меррик объявил задание на следующую неделю и разрешил им идти, Шерил вылетела из аудитории и через весь холл бросилась в дамскую комнату.

Сделав свои дела, она мыла руки и рассматривала себя в зеркало. Это было странное чувство, но в этом семестре Шерил чувствовала себя старой. Не старой в смысле взрослой – она чувствовала себя таковой с выпускного класса, – а в смысле перешагнувшей рубеж. Она была студенткой, но в то же время стремительно приближалась к тридцати годам. Когда мама была в ее возрасте, она была уже шесть лет как замужем, с пятилетней дочерью на руках.

Шерил вытерла руки бумажным полотенцем. Сегодня утром двое первокурсников смеялись над ней, когда она пришла в редакцию газеты. В этом не было ничего нового. Над ней часто посмеивались из-за того, как она выглядела. Но на этот раз смех вызвали не угрожающие наряды, красоту и смысл которых не дано было понять всяким пигмеям. Нет, на этот раз над ней смеялись люди более стильные, чем она сама, смеялись как над апологетом умирающей субкультуры. И от этого Шерил почувствовала себя старой. Ей неожиданно пришло в голову, что «альтернативная культура», которая расцвела в годы ее учебы в выпускном классе, казалась молодому поколению такой же старомодной, какими ей и ее сверстникам казались длинные волосы и хиппи.

Странным было ощущение, когда она поняла, что из модной девочки уже успела превратиться в пронафталиненную клушу, и это ощущение отнюдь не облегчило ей жизнь.

И в то же время она не могла отказаться от своих идеалов. С ней всегда было так: все или ничего, и она не могла изменить свой внешний вид. Это будет… это будет признанием своей ошибки. Признанием того, что ее идеалы ничего не значат.

Шерил бросила бумажное полотенце в металлический бачок и в последний раз взглянула на себя в зеркале. Потом собрала свои книжки, блокнот и сумочку.

Когда она появилась в холле, тот был совершенно пуст. Доктор Меррик и ее коллеги-студенты ушли, и на этаже царила тишина. Шерил направилась к лифту, и ее шаги эхом разнеслись по безлюдным коридорам. Проходя мимо пустой аудитории, она заглянула в нее и увидела стеклянную витрину, полную человеческих костей, черепов и археологических артефактов.

Шерил ускорила шаги.

Ей никогда не нравилось это здание. Особенно по вечерам. У нее мурашки бежали по телу.