— «Ваша деревенская дорога просто мерзость, Элизабет», — сказал он, — «даже хуже, чем была. О, небо! Если бы жил рядом с вами, я бы потребовал с ней что-нибудь сделать. Кто нынче инспектор?»

В Кройдоне осталась маленькая племянница, о которой затем осведомилась добросердечная Элизабет, очень сожалевшая, что ее не было со всеми.

— «Ты очень добра», — ответила ее мать, — «и я тебя уверяю, было очень трудно уехать без Августы. Я была вынуждена сказать, что мы собираемся только в церковь, и обещала сразу же вернуться к ней. Но ты знаешь, ее нельзя было бы привезти без ее няни, а я особенно слежу за тем, чтобы за ней как следует присматривали».

— «Милая маленькая крошка!», — воскликнула Маргарет, — «разлука с ней разбила мое сердце».

— «Почему же ты тогда так спешила уехать от нее?» — воскликнула миссис Роберт. — «Ты просто нечестная. Я ссорилась с тобой всю дорогу, разве не так? О таком визите я никогда не слыхала! Ты знаешь, как мы рады видеть любую из вас, если визит продолжается месяцами. И я прошу прощения (с саркастической улыбкой), что мы не смогли сделать Кройдон приятным этой осенью».

— «Моя дражайшая Джейн, не одолевай меня своими насмешками. Ты знаешь, что привело меня домой, пожалей меня, умоляю тебя. Я не подходящий объект для твоих острот».

— «Хорошо, я только прошу тебя не настраивать своих соседок против Кройдона. Если ты попридержишь свой язык, возможно, удастся уговорить Эмму вернуться вместе с нами и остаться до Рождества».

Эмма горячо поблагодарила.

— «Я уверяю, что у нас в Кройдоне очень хорошее общество. Я не часто посещаю балы, на них чрезвычайно смешанное общество, но на наши вечера собираются только избранные. На прошлой неделе в моей гостиной было семь столов. Вы любите сельскую местность? Как вам нравится в Стэнтоне?»

— «Очень», — ответила Эмма, подозревая, что развернутый ответ был бы уместнее. Она видела, что невестка сразу же стала ее презирать. Миссис Роберт Ватсон просто не знала, в каком доме Эмма жила в Шропшире, и была уверена, что у тетушки никогда не могло быть шести тысячи фунтов.

— «Как очаровательна Эмма», — с самым томным видом сказала Маргарет миссис Роберт шепотом.

Эмма была совершенно подавлена подобными манерами, и они не стали нравится ей больше, когда она услышала, как пять минут спустя Маргарет сказала Элизабет резким отрывистым тоном, совершенно не похожим на первоначальный:

— «Ты слышала о Пенелопе, с тех пор как она уехала в Чичестер? Я получила письмо на другой день. Я не подозревала, что она способна на такое. Я думаю, что она вернется назад «мисс Пенелопой», как и уезжала».

Таким, как она опасалась, станет обычный голос Маргарет, когда новизна ее появления сотрется, тогда тон поддельной чувствительности будет уже не нужен.

Леди были приглашены наверх, чтобы переодеться к обеду.

— «Я надеюсь, Джейн, что ты найдешь все достаточно удобным», — сказала Элизабет, открывая дверь в отдельную спальню.

— Доброе создание», — ответила Джейн, — «я умоляю, не надо церемоний. Я из тех, кто принимает вещи такими, какие они есть. В течение двух или трех ночей я надеюсь без особых сложностей обойтись небольшой комнатой.