Я побежала наверх, Хани за мной.

– Я попросила Даррила спуститься после того, как Кайл позвонил тебе, – сказала Хани. – Но несколько минут назад Уоррен попробовал встать, и Кайл прикрикнул на него. Поэтому Даррил снова ушел наверх.

Я с удовольствием расспросила бы о подробностях – прежде всего, почему ссорятся Уоррен и Даррил (если это не Кайл и Даррил), но не было времени.

Дверь в гостевую комнату, была открыта. Я остановилась на пороге и глубоко вдохнула. Когда заходишь в комнату с двумя сердитыми вервольфами (а я слышала их рычание), желательно быть спокойной. Гнев лишь усугубляет ситуацию, а страх может спровоцировать их обоих на нападение.

Я загнала эту последнюю мысль в глубину сознания, постаралась подумать о чем‑нибудь спокойном и вошла.

Уоррен обернулся волком и выглядел не лучше, чем накануне ночью. Простыни, стены и пол были забрызганы его кровью.

Даррил, еще в обличье человека, боролся с Уорреном. Он как будто пытался удержать Уоррена в постели.

– Ложись! – ревел он.

В стае Даррил по рангу выше Уоррена, он второй после Адама, а Уоррен третий. Это значит, что Уоррен должен подчиняться Даррилу.

Но Уоррен, раненный, не в себе, с подавленной волком человеческой половиной, не помнил, что должен покориться власти Даррила. Все это происходит на уровне инстинкта. И то, что Уоррен не подчиняется Даррилу, означает только одно: Даррил на деле не более сильный доминант чем он. Уоррен все это время притворялся.

В сложившихся обстоятельствах это ужасно плохо. Раненый вервольф опасен: волчья природа вытесняет человеческую, и вервольф становится страшной тварью. Гораздо хуже своего природного двойника.

Уоррен еще никого не убил в доме по единственной причине – он полумертв, а Даррил чрезвычайно силен.

Кайл прижимался к стене как можно дальше от кровати: шёлковая лиловая рубашка разорвана в клочья, кожа под ней Исцарапана, из царапин сочится кровь. Лицо встревоженное, но страхом или гневом от него не пахнет.

– У тебя самый высокий ранг среди волков, – прошептала мне Хани. – Я попросила Кайла позвонить тебе, когда Даррил начал досаждать Уоррену. До последних минут с Кайлом было все в порядке.

Разве я сама не говорила Брану, что превосхожу Даррила по рангу? Но ведь Хани, как и все остальные волки Адама, знает, что на самом деле я не подруга Адама. И даже если бы была подругой; это не сделало бы мою власть настоящей, законной. Она не настолько настоящая, чтобы заставить Уоррена контролировать своего волка. Но в глазах Хани светилась вера в меня, и надо было рискнуть.

– Уоррен, – строго сказала я, – ложись.

Уоррен сразу послушался, и больше всех в комнате удивилась этому я, а уж потом Даррил. Я всегда считала глупостью то, что ранг самки в стае определяется рангом ее самца. Мне казалось, это осложняет жизнь и человеческая часть вервольфов не должна с этим считаться.

Даррил медленно выпустил Уоррена и сел на край кровати. Уоррен лежал неподвижно, его великолепная шкура была взлохмачена и покрыта кровью, свернувшейся и свежей.

– Что ж, – сказала я, Чтобы скрыть смущение, – он в состоянии менять облик, это хороший признак. А в таком виде он быстрее излечится. – Я посмотрела на Кайла. – Он говорил что‑нибудь о том, куда пошли Адам и Сэмюэль?

– Нет. – Кайл удивленно посмотрел на меня. – Что ты сделала?

Я пожала плечами.

– Это политес вервольфов.

– Как тебе удалось то, что не удалось мне? – спросил Даррил.

Я повернулась и увидела, что его темные глаза посветлели, стали желтыми и он смотрит на меня.

– Я ни при чем, – сказала я. – Адам даже не спросил меня, когда перед всей стаей объявил своей подругой.